Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет

Отчаянные вопли местной милиции. Эти негодяи вошли в город со стороны кладбища, совершив едва ли не кощунственный акт. На кого рассчитана эта риторика, кого она может в чем-то убедить? А потом, как водится, все силы — на сокрытие истинных потерь, которые понесло мирное население и федеральные силы. По официальным данным, 44 погибших и 36 раненых. Из них мирного населения соответственно 12 и 17 человек.

А на следующий день после атаки боевиками чеченской столицы, в общем-то, рискованный шаг Путина: он посещает самую неспокойную в России территорию. День был воскресным. В селе Центорой, «столице» самого многочисленного на востоке Чечни тейпа, родового аула убитого президента Республики Ахмада Кадырова, президент России возложил цветы к его могиле.

Что ж! Президент Путин подтверждает свою мужественность и решительность. Но смотрится все это и маловнятно, и даже досадно. Визит главы государства, внезапный и смелый, возможно, добавит ему политических «очков», но не вернет погибших накануне и не умерит страданий их семей. А ведь за преступное головотяпство, которое позволило боевикам совершить этот наглый рейд и почти 3 часа держать под контролем центральный район чеченской столицы, за гибель людей никто из военного и милицейского командования не ответил. Ни выговора, ни отстранения от должности. А в этом-то случае поездка Путина в Грозный была бы не только актом мужества, но и справедливости.

Кстати, как сообщил все тот же генерал Илья Шабалкин, военные знали о планируемой операции боевиков. Информация о ней была получена в начале августа. И военные даже нанесли несколько упреждающих ударов по местам предположительных скоплений боевиков. Но это, как мы видим, не помогло.

Остается успокоить себя всеохватной фразой, которая чрезвычайно нравится государственным чиновникам в мундирах и без оных: «Могло быть много хуже!» Насколько, не знает никто. А это и знать не обязательно. Здесь главное слово — «хуже». Кстати, 21 августа 2004 года местные милиционеры отстрели-вались до последнего патрона, но федералы не спешили на помощь. Неужели сказываются отголоски старой идеи «свои — чужие»? Дескать, а почему мы должны за них, чеченцев, умирать? Это — их земля, пусть сами ее и защищают. Позволю заметить, что контрактники в Чечне будут придерживаться именно такой позиции. Деньги идей не любят.

За выборы президента Чечни, состоявшиеся 29 августа 2004 года, в администрации президента РФ отвечал заместитель ее руководителя Владислав Сурков. Он так характеризовал обстановку для электронных СМИ:

— Нервы натянуты, как струна. Одна, очень человеческая, просьба. Не дай Бог, если завтра что-нибудь непредвиденное произойдет. Не спешите сразу это давать в эфир. Давайте все взвесим.

Правомерная фраза «давайте все взвесим».

29 августа. В Чечне — выборы. Слушаю радио. Господи, будь милостив! Смилостивился. Большинством голосов, без происшествий, избран Алу Алханов, профессиональный работник системы МВД, представитель тейпа, скрытно противостоящего тейпу Кадыровых.

Принцип формирования команды президента Владимира Путина, избранного на второй срок, остается непроясненным. Во власти остались 90 % тех, кто уже в ней был. Просто провели, как говорят аграрии, «пересортицу». Тех же, из тех же рассадили по разным креслам. Итог: после выборов Путина — вот уже устойчивая неразбериха, никто не знает, чем занимается. Как свидетельствуют губернаторы, ни один вопрос не решается. Схема такова. На местах возникает серьезная проблема. Для ее решения нужен автограф на документе ответственного федерального чиновника. Никто «перо» к чернильнице даже не подносит, отвечая: «Этот вопрос — не в моей компетенции».

— Но ведь агентство-то ваше? — наседают регионалы.

— Наше, — отвечает министр.

— Так поставьте подпись.

— Не могу. Агентство — наше, а компетенция — не моя. Мы определяем контуры общей политики, несем на плечах идею ведомства, а распределение денежных потоков — во власти под- чиненных нам агентств. Естественно, в подобной путанице той самой ответственности, о которой говорили авторы реформы, не только не прибавилось, она ушла в никуда и потонула в разработке положений, прав и обязанностей каждого «кабинета».

Премьер и руководитель правительственного аппарата радуются, им кажется, что удалось вывести формулу ответственности нескольких категорий чиновников. Доложили президенту, президенту понравилось. «Надо, — говорит, — нечто подобное изобрести для командного состава вооруженных сил и вообще для всех силовых ведомств».