Валентин Фалин - Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски

Генеральный остерегался выкладывать все карты даже на Политбюро или секретариате ЦК. Излучать («исторический оптимизм», не дать заметить ни своим, ни чужим, куда нас занесло, было его тактикой. Лихорадочные инициативы в переговорах с США по разоружению подавались за свидетельство проч­ности тылов, за показатель свободы маневра, какой обладает лишь государство с двойным или тройным запасом прочности.

Достигала ли горбачевская тактика цели? Обще­ственность рукоплескала. Уже кое-что. Американ­ская администрация искусно подыгрывала совет­скому лидеру, — комплиментов хоть отбавляй, и чем они восторженней, тем настоятельнее похло­пывания по плечу перемежались дополнительны­ми домашними заданиями: здесь извольте устра­нить «асимметрию», там поступитесь, тут войдите в положение Соединенных Штатов, и Сезам откро­ется: Аппетит приходит во время еды. В политике он повышается при взгляде на беспомощность, ра­стерянность и податливость партнера. Вашингтон ; до деталей был осведомлен: Советский Союз погру­жается во мрак, и Горбачев не постоит за ценой, 1 чтобы продлить свое ускользающее время.

Алогичность поведения советского политическо­го руководства вызывала нас, экспертов, на вопро­сы. Я спрашивал маршала С. Ахромеева, главно­го советника генерального секретаря по проблемам безопасности, А. Яковлева, самого М. Горбачева, а также других политиков, военных, дипломатов, в чем сокровенный смысл или, грубее, сермяжная правда договоренностей с США, фиксирующих в основном советские шаги навстречу американцам? К тому же разветвленный международный конт­роль за выполнением советских обязательств по со­глашениям с США должен был нами же и опла­чиваться. Почему, интересовался я, те же самые меры по свертыванию советской военной активно­сти нельзя осуществлять в одностороннем порядке? И если США хотят наблюдать за действенностью наших решений, пусть сами платят за полученное удовольствие.

Комментарий С. Ахромеева звучал так: распоря­док движения к разоружению определяет генсекретарь. Поскольку актуальные договоренности при­нимаются за часть и задел более обширного пакета урегулирований, он счел допустимым известные пе­рекосы. Без них не обойтись ввиду разнородности военных структур сторон. Важней представляется создание прецедентов и моделей договоренностей на будущее, которые окупят добрую волю СССР, демонстрируемую на данном этапе.

А. Яковлев не вдавался в существо. «М. Горбачев тоньше нас разбирается, как правильнее с прице­лом на перспективу выстроить советскую позицию. И нечего нашими сомнениями сбивать его с тол­ку», — заметил вице-архитектор перестройки.

Генеральный, когда я подступился к нему с тем же делом, показал, что у него нет желания расши­рять круг дегустаторов у разоруженческого котла. «Все, что заслуживает внимания, учитывается», — вымолвил он и перебрал пальцами пуговицы, как бы убеждаясь, что пиджак надежно застегнут.

Между тем голова должна была трещать от не­доумений: Вашингтон и его попутчики по НАТО взламывали оборонительную систему Организации Варшавского договора, призвав в помощники... СССР. Советское руководство небезуспешно дока­зывало, что обеспечение безопасности стало пре­имущественно политической задачей. Но доказы­вало это применительно только к себе и своим со­юзникам при выжидательном поведении атлантистов. Как иначе прикажете квалифицировать тот факт, что перестройщики искали сделки с «глав­ным противником» без координации действий стран — членов Организации Варшавского дого­вора или даже за спиной союзников? Как «рас­ширительное толкование», согласно американской терминологии, нового политического мышления? Или, будем беспредельно терпимыми и вежливы­ми, как нелояльность?

В 1988—1990 годы меня приглашали практически на все заседания «комиссии Зайкова». Этот инсти­тут, возглавлявшийся членом Политбюро Л. Зайковым, занимался согласованием линий МИД и Министерства обороны СССР, оперативным ула­живанием возникавших между ними разногласий и подготовкой предложений председателю Совета обороны М. Горбачеву, когда комиссии не удавалось привести дипломатов и военных к общему знамена­телю. Кроме того, комиссии вменялось отслеживать точность соблюдения советскими делегатами на пе­реговорах по разоружению, что велись в различных местах и по разным темам, данных им директив, вы­являть, «е возникает ли разнобоя между самими де­легатами, к примеру, в темпах переключения с пер­вой на вторую и т.д. позиции.