Правда, сигнал этот несколько двусмысленный. С одной стороны, власть демонстрирует, что у нее готов рецепт помощи. С другой — если помощь эта будет адресована верхушке банковской системы, события для средних и малых банков могут развиваться по двум сценариям. В лучшем случае через активизацию инвестпрограмм крупных корпораций возобновится работа и улучшится финансовое состояние небольших предприятий; соответственно, продолжится рост кредитных портфелей региональных игроков. Но это только если ресурсы и предпочтения средних компаний будут распределяться по системе равномерно. А по свидетельству аналитиков, многие средние компании не только уже перевели свои средства на счета крупных банков, но и предпочитают кредитоваться в банках побольше со ставками пониже. Если ситуация не изменится, то реализуется второй, плохой, сценарий: банки останутся без своей «родной» клиентуры и будут вынуждены или заниматься далекими от банковского бизнеса вещами, или закрыться.
Сами региональные банкиры далеки от пессимизма. Правда, ситуацию на рынке оценивают по-разному. «Кризисные явления ощущаются, растет дебиторская задолженность предприятий, обращающихся за получением кредитов, — говорит Юрий Буланов. — По итогам первого квартала по результатам анализа финансовой отчетности заемщиков и эмитентов ценных бумаг мы увеличили сформированную сумму резервов на возможные потери. Увеличение пока небольшое, но предпосылок к изменению экономической ситуации сейчас не наблюдается. Спрос на кредиты со стороны корпоративных заемщиков немного увеличился, как его трактовать, пока не ясно. Это или увеличение деловой активности, или рост спроса для закрытия кассовых разрывов, вызванных замедлением расчетов дебиторов. Будем наблюдать ситуацию и анализировать далее».
А в ростовском банке «Центр-инвест» особых проблем не замечают. «Все разговоры о кризисе подтверждают, что даже самый глубокий кризис не бывает всеобщим, — говорит Василий Высоков, президент банка. — Экономика Юга России в первом квартале этого года выросла: промышленность — на 4,7 процента, розничная торговля — на 7,9 процента. Диверсифицированная экономика и предпринимательский дух не допускают кризиса».
О войне за русский язык Александр Привалов
section class="box-today"
Сюжеты
Русский язык:
Без мата
Кот как код
/section section class="tags"
Теги
Русский язык
Общество
Вокруг идеологии
/section
Новость об учреждении Совета по русскому языку при президенте РФ производит двойственное впечатление. С одной стороны, не очень-то она новость: при президенте такой совет уже существовал (правда, давно и недолго), а сейчас такой же функционирует при правительстве. Кроме того, есть ведь ещё и учреждённый президентом фонд «Русский мир», в главнейшие задачи которого входит и распространение русского языка. Так что от ещё одного места, где будут «координировать работу госорганов, научных, культурных и общественных организаций», кажется странным ждать взрывного роста достижений в деле «защиты и поддержки русского языка». С другой же стороны, сейчас у нас под боком идёт кровавая война, начавшаяся буквально из-за русского языка . Желающих порассуждать о «мягкой силе» всегда хватало, но многие ли из них понимали, что разногласия по «мягким» вопросам ведут к артобстрелам и бомбёжкам? Если обсуждаемая новость означает намерение впредь не пренебрегать — как мы пренебрегали все двадцать два года на той же Украине — инструментами soft power, её стоит приветствовать.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
В сферу ответственности нового совета входит поддержка русского языка как на территории России, так и вне её. Что касается внутренней ситуации, то её доходчиво очертил Рособрнадзор, резко снизив минимальный балл на ЕГЭ по русскому языку. До проведения экзамена думали ставить троечку за 36 баллов из ста, а сразу после решили, что хватит и 24: число двоек по прежним правилам оказалось таким жутким, что организаторы не посмели оставлять столь многих школьников без аттестатов. Так что теперь люди, написавшие тест в два с половиной раза хуже среднего (тоже весьма невысокого) уровня, то есть люди фактически безграмотные, признаны вполне годными выпускниками средней школы. Дело тут, понятно, не в ЕГЭ, а в том, что школы учат русскому языку из рук вон плохо. А будут учить ещё хуже, ибо разгром педагогического образования почти завершён. Педвузы переходят на режим педучилищ («бакалавриат») с сокращённым набором дисциплин. Самый сильный удар (наряду с отечественной историей) претерпит русский язык. Вот, например, что делается в МПГУ: «Исключены или сокращены такие курсы, как старославянский язык, историческая грамматика русского языка и стилистика… Курс современного русского языка сокращён на несколько семестров». Ученики так обучаемых учителей будут безграмотны уже не функционально , а чисто конкретно: ни аза. Но с этим, пока реформаторы образования в фаворе, ничего поделать нельзя — в этом смысле и на новый совет надежд не много. Беда русского языка в России в том же, в чём и счастье: у него тут нет (пока) конкурентов. Поэтому начальство очень не сразу начнёт понимать, что с русским языком плохо, но поэтому же есть шанс, что когда наконец начнёт, ещё будут шансы поправить дело.
Читать дальше
