Алексей Сахнин: Болотная революция

Профессионализация затронула и политизированное крыло гражданского движения, особенно «демократов», сторонников Ельцина, Гайдара, Собчака и других либеральных лидеров.

Массовый спад митинговой (а шире — гражданской) активности после 1993 г. не означал исчезновения автономного пространства гражданской жизни. Но новые поколения активистов приходили в движение в совершенно иных условиях. Ключевым фактором была сравнительно широкая свобода, отсутствие авторитарного контроля со стороны государства. Были и другие факторы: влияние бизнеса и криминала, острые социальные проблемы и противостояние внутри общества. Однако комплекс этих факторов коренным образом отличался от условий предыдущей и, во многом, последующей эпох. Поэтому структура гражданского общества того периода, его проблематика и внутренняя общественно-политическая культура отличались значительным своеобразием.

Изучение истории активистских движений и проектов «промежуточной» эпохи 1990-х — начала 2000-х не входит в задачу этой книги. Но следует указать на ту часть ее наследия, которая продолжает сказываться на эволюции общества на современном этапе.

Возможно, главным явлением в этом ряду следует назвать становление нового левого движения. Этот процесс начался еще в годы Перестройки. Но в 90-е гг. произошел приток в оппозицию людей коммунистических взглядов. Они заняли более значительное место в ряду гражданских движений. На улицы вышли те, кто оставался лояльным власти наблюдателем на рубеже 80-х и 90-х. Начался процесс становления политических движений левого толка, апеллировавших к разным идейным традициям: советской, большевистской, антиавторитарной левой и т. д. Значительная часть активистов оказалась связана с левыми партиями (КПРФ, РКРП), другие создавали независимые от них организации и инициативы («Социалистическое сопротивление», «Российский коммунистический союз молодежи» и др.). Третьи действовали в рамках социальных движений (профсоюз «Студенческая Защита», экологическое движение «Хранители радуги» и т. д.).

В 1994 г. появилась Национал-большевистская партия (НБП) во главе с Эдуардом Лимоновым, прямые наследники которой и сегодня сохраняют определенное влияние во внесистемной оппозиции в России. НБП выступала с эклектической идеологией, в которой сочетались ультралевые и ультраправые идеи, ценности и символы. Собственно, подразумевалось, что главное — это противопоставить официальной умеренной либерально-демократической риторике — риторику крайне агрессивную, радикальную и даже эпатажную. В некотором смысле НБП стала формой «богемного» и молодежного бунта против конформистских основ общества потребления. Недаром в ее становлении на разных этапах приняли участие яркие деятели современной (контр)культуры: философ Александр Дугин, музыканты и рок-певцы Сергей Курехин и Егор Летов, писатели Эдуард Лимонов и Захар Прилепин. Отчасти это впоследствии сыграло на ослабление организации. Когда НБП пошла на коалицию с либеральными силами, часть радикальной молодежи отвернулась от нее. Каждый прагматический шаг отталкивал ту часть актива, которая была мотивирована эпатажным имиджем партии. Но на 1990-е пришелся период подъема НБП.

Наоборот, либеральная часть гражданского движения в середине 1990-х гг. резко сократилась. Не только за счет дискредитации и падения популярности либеральных идей, но и за счет профессионализации этого движения. Многие активисты превратились в партийных функционеров, чиновников, ушли в бизнес, разного рода фонды и т. д. В частности, Карин Клеман в 1994 г. проводила интервьюирование «:уличных демократов», участвовавших в демонстрациях и протестных кампаниях 1987–1994 гг. Она обнаружила, что «половина из них ушла в профессиональную политику или сделала околополитическую карьеру, а большая часть из оставшейся половины вовсе перестала принимать активное политическое участие в общественной жизни (они либо стали заниматься своими делами, либо ушли в бизнес). Те, кто остался, проявляли активность в оппозиции „демократам“, которые „эксплуатируют народ под видимостью демократии“, или „аферистам и буржуям, которые управляют от имени народа“ [6] Клеман К., Демидов А., Мирясова О. От обывателей к активистам. С. 86. .»

Кризис испытало национал-патриотическое движение. Активистские структуры пережили череду расколов. Часть актива ушла в госструктуры и статусные партии. Радикальные националисты группировались вокруг изолированных экстремистских сект, практически не воспринимавшихся обществом. Только в 2000-е гг. наметился тренд возрождения националистического движения.