Дэвид Шефф - GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Стайн понимал, что если он хочет приобрести другие права на Tetris , которыми интересуется Mirrorsoft (особенно права на игровые автоматы и переносные системы), то для ублажения русских хороши все средства.

Atari Games уже готовила к выходу в Америке свой игровой автомат с Tetris и уже продала права на выпуск аналогичного автомата в Японии компании Sega (Mirrorsoft поторопилась и продала Atari Games права, основываясь на обещаниях Стайна.) Однако сам Стайн находился в процессе вялотекущих переговоров. В июле 1988 года он сделал окончательное предложение: гарантию 30 000 долларов как аванс в счет поступлений роялти, — но никакого ответа не получил.

Еще через месяц Стайн отправил сообщение, что на него «давят», поэтому контракт должен быть подписан к середине августа.

Алексеенко встретился со Стайном в Париже 5 июля. Стайн стремился приобрести еще больше прав, в особенности на игровые автоматы, в то время как у представителя СССР было другое предложение. Он намеревался высказать свою неудовлетворенность результатами уже подписанного соглашения, поскольку от Andromeda не поступало никаких чеков.

Стайн объяснил, что на транзакции нужно время, но пообещал приложить все усилия, чтобы ускорить процесс выплаты роялти. Алексеенко хотел согласовать размер штрафов за просрочку платежей и угрожал отказать в получении любых новых прав до разрешения конфликта.

После окончания встречи телексы начали пересылаться в еще большем количестве. Стайн просил русских о правах на игровые автоматы, на что Алексеенко еще раз указал на свое недовольство отсутствием платежей, несмотря на то что Tetris «присутствовал на рынке уже шесть месяцев».

В другом телексе он просил Стайна добавить в соглашение пункт о ежемесячной пене в 5% на величину просроченных платежей. Алексеенко настаивал на важности пункта для принятия решения о правах на версию Tetris для игровых автоматов.

Стайн согласился и в очередной раз попросил Алексеенко подписать контракт по правам на игровые автоматы, поскольку «продукт могут украсть прямо из-под носа».

Как правило, компания-лицензиат максимально эксплуатирует права на игру при помощи сублицензий другим компаниям на других рынках. У Spectrum Holobyte и Mirrorsoft на руках был хит; их решение о продаже сублицензий было неудивительным. Схема лицензий и сублицензий Tetris стала все больше походить на запутанную родословную.

Хэнк Роджерс, который увидел компьютерную игру в версии Spectrum Holobyte на электронной торговой выставке в январе 1988 года, решил приобрести права на выпуск этой игры в Японии для компьютеров, видеоигровых систем и игровых автоматов. Как только Spectrum Holobyte получила права на японский рынок от Стайна, Джилмэн Луи начал переговоры с Роджерсом. Скоро были заключены два разных договора: один для компьютерной игры на дискетах, другой — для видеоигр; Роджерс также хотел заполучить права на версию для игровых автоматов, но эти обсуждения были приостановлены.

Спустя день после договора с Роджерсом о правах на издание в Японии компьютерной версии Tetris и за день до подписания договора о правах на издание версии для видеоигр на территории Японии Джилмэн Луи позвонил Джиму Макконочи в Англию и отчитался о сделке. Макконочи, как вспоминал Джилмэн, «возмутился». Глава Mirrorsoft сказал Луи, что Spectrum Holobyte не может бежать впереди паровоза; он уже продал эти права Atari Games. Хидэ Накадзима получил права на Tetris на Северную Америку и Японию в обмен на международные права на игру Atari под названием Blasteroids .

Джилмэн Луи пришел в ярость. «О чем вы говорите? — кричал он. — Это мои права!»

Луи утверждал, что все американские и японские права на Tetris принадлежали ему, а не Mirrorsoft, и что Макконочи заключил ужасную сделку, ведь Blasteroids была отвратительной игрой. При этом он сам, по его мнению, заключил потрясающую сделку с Роджерсом.

Макконочи объяснил, что Луи уже ничего не сможет изменить.

Maxwell контролировала и Mirrorsoft, и Spectrum Holobyte, но оба руководителя этих компаний знали, что семья Максвелл проявляла больший интерес к Mirrorsoft, которую лично курировал сын Роберта Максвелла Кевин. Кевин Максвелл поддержал сделку Макконочи, поэтому Луи остался ни с чем.

Луи настаивал на том, что, по меньшей мере, нужно соблюсти уже подписанное соглашение: Хэнк Роджерс должен получить сублицензию на версию игры на дискетах для японского рынка. Поскольку это право было наименее ценным из всех рассматриваемых, Макконочи согласился.