Джордж ван Фрекем - Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера

«…Опыты йоги принадлежат внутреннему миру, они протекают согласно своим собственным законам, имеют собственные методы восприятия, критерии и все прочее. Однако они отличаются от критериев, методов и законов мира физических чувств и мира рационального или научного знания… Как и в науке, здесь также необходимо накапливать опыт за опытом… Необходимо развить способность интуитивного различения, которая позволяет сопоставлять разные опыты, видеть, что же они означают, в какой степени и в какой области они применимы, какое место каждый из них занимает в целом, как примирить или как соотнести некий опыт с теми, которые, казалось бы, противоречат ему, и так далее. Лишь тогда вы сможете надежно двигаться в мире духовных феноменов. Это единственный способ проверки духовного опыта» 367. Более того: «Полагаю, я могу сказать, что проверял это день и ночь, год за годом скрупулезнее, чем любой ученый проверяет свою теорию или метод на физическом плане» 368.

«Невидимая сила, производящая осязаемые результаты, как внутренние, так и внешние, – в этом весь смысл йогического сознания… Не только результаты, но и сами движения этой силы осязаемы и конкретны». «Это не волшебная палочка и не детская игрушка, это то, что нужно наблюдать, понимать, развивать, чем нужно овладевать, чтобы уметь использовать или – так как очень немногие могут использовать эту силу, разве что в очень ограниченной степени – чтобы суметь быть ее инструментом». Вновь говоря о себе в третьем лице, он сообщает следующее: «В своем уединении Шри Ауробиндо внимательно следил за всем, что происходило в мире и в Индии и активно вмешивался, если это было необходимо, используя, однако, лишь духовную силу и молчаливое духовное влияние… Как только он овладел этой силой, он начал использовать ее, поначалу лишь в узкой области личной работы, но затем для постоянного воздействия на мировые силы» 369. В следующих разделах мы остановимся на некоторых ключевых моментах и исторических событиях самого начала Второй мировой войны и непосредственно предшествующих ей, которые были предметом забот Шри Ауробиндо и Матери.

29 сентября 1938 года Адольф Гитлер, Бенито Муссолини, Невилл Чемберлен и Эдуард Даладье встретились в Мюнхене, чтобы решить судьбу Чехословакии; представители самой Чехословакии приглашены не были. Гитлер требовал раздела Чехословакии, с тем чтобы Судетская область и населявшие ее немцы присоединились к его Великой Германии. В противном случае он угрожал войной. Сейчас Мюнхенскую конференцию считают апогеем политики «умиротворения», с помощью которой западные государства старались умерить амбиции Гитлера, сгладить все острые вопросы и уговорить немецкого диктатора, также известного под именем «мирный канцлер», занять более разумную позицию. Эта политика «умиротворения», которую дальновидный фюрер использовал в полной мере, привела на следующий день к подписанию соглашения, в котором требования Гитлера полностью удовлетворялись.

Чехословакию заставили отдать Германии «11 тысяч квадратных миль территории, на которой проживало 2 миллиона 800 тысяч немцев и 800 тысяч чехов. В этом районе находились все обширные чешские оборонительные сооружения, бывшие до этой поры самой грозной линией укреплений в Европе, за возможным исключением линии Мажино во Франции. Но это еще не все. Этот раздел разорвал на части чехословацкую систему железных и обычных дорог, телефона и телеграфа. Согласно немецким источникам, расчлененная страна лишилась 66 % угольных запасов, 80 % лигнита, 86 % химикатов, 80 % цемента, 80 % текстильного производства, 70 % железа и стали, 70 % электроэнергии и 40 % лесных запасов. Процветающую промышленную нацию разделили и разорили в один день» 370.

Великобритания и Франция не стали защищать Чехословакию, хотя честь – согласно заключенным ими международным соглашениям – обязывала их сделать это. Более того, как объяснил позднее генерал-фельдмаршал фон Манштейн: «Если бы разразилась война, мы в действительности не смогли бы эффективно защищать ни нашу западную, ни нашу польскую границы. И если бы Чехословакия решилась оборонять свои укрепления, мы, без сомнения, не смогли бы их прорвать – у нас не было необходимых для этого средств». Генерал Йодль, начальник штаба оперативного руководства вооруженных сил Германии, подтвердил это во время процесса в Нюрнберге: «Об этом не может быть и речи! На наших западных укреплениях, которые были всего-навсего большой стройплощадкой с пятью боевыми и семью резервными дивизиями, мы не смогли бы устоять против ста французских дивизий. В военном смысле это невозможно» 371.