Николай Мельников - Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников

Оскар Грузенберг – Михаилу Мильруду, 20 июля 1937

<���…> После злобной статьи против меня <���…> не может быть и речи о каких-либо сношениях с Пильским. Я одобрил и одобряю его фельетон о Сирине, которого люблю как сына В.Д. Набокова – близкого моего друга и автора трогательной статьи обо мне в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона. Сирина я знал с первых месяцев его бытия, и меня трогала восторженная любовь к нему В.Д. Помню, в Берлине, за полгода до подлого убийства, Набоков в обществе нескольких друзей праздновал скромно новоселье. Он говорил мне с восторгом о таланте сына, приехавшего из Англии на побывку в Берлин. Он заставил сына прочесть мне стихи на смерть Блока, – стихи холодные, картонные. Нечто вроде казарменной переклички: Пушкин, Лермонтов и др. Большой художественный талант Сирина дал сбой. То, что он пишет на русском языке, он никогда не решился бы напечатать на английском. Последняя его выходка в отношении русской литературы и дорогих мне имен встретила удачную отповедь у Пильского. Я похвалил – вот и все. <���…>

Вадим Руднев – Марку Вишняку, 21 августа 1937

<���…> Крайне неблагоприятно складывается по части литературной с книжкой «Современных записок». <���…> Небывалое, мне кажется, в истории журнала дезертирство авторов, уже давших согласие и гарантировавших свои статьи для книжки. Я уже сообщал, что в беллетристическом отделе отпали Алданов, Сирин, Замятин. <���…> Но главное огорчение – это Сирин !: в ответ на мои почти до унизительности просительные письма – гордый отказ, несогласие пойти на какой бы то ни было компромисс a priori и определенное заявление, что он вообще снимает весь роман в «Современных записках» (точнее – и свое сотрудничество…). Что это значит для журнала – не надо говорить. Я ему отвечу, что при всем своем «самоуправстве», – этот вопрос, ангажирующий политически всех, я не могу, не нарушая лояльности, решить сам, без обсуждения с другими. Одно ясно: если мы мыслим какой-нибудь компромисс, желательно было бы его осуществить теперь же : через 4 месяца разрыв с Сириным подвергнется огласке и будет психологически труднее ликвидируем. В четверг возьму с собой роман и отдам его прочесть Н.Д. А[вксентьеву]. <���…>

…3 сентября 1937

<���…> Относительно Сирина: не волнуйся зря заранее. Я категорически написал ему, что не может быть речи о печатании главы 4-й вне очереди, в этой книжке, – и от этого не отступлюсь . А в очереди – дело к ней дойдет не скоро – к лету будущего года. Будут ли тогда еще существовать «Современные записки»? <���…>

Иван Бунин – Елизавете Малоземовой, 7 декабря 1937

<���…> Я думаю, я повлиял на многих. Но как это доказать, как определить? Я думаю, не будь меня, не было бы и Сирина (хотя на первый взгляд он кажется таким оригинальным) <���…>.

Юрий Ракитин – Николаю Евреинову, 3 февраля 1938

<���…> Я слышал, что Вы называли Всеве пьесу Сирина «пиранделизмом». Как я хотел бы, чтобы она не попала Жукову. Помогите, если можете. Напишите сами дирекции нашей, чтобы ее подтолкнуть прочесть пьесу как можно скорее. <���…>

Николай Евреинов – Юрию Ракитину,

8 февраля 1938

<���…> Относительно пьесы Сирина здесь, в Русском Драматическом Театре царит легкое смущение. Пьеса, говорят, неактуальна и требует гротескной постановки, что к лицу Русского Драматического Театра, «как корове седло» <���…>

Николай Евреинов

Из дневника Якова Полонского, 14 марта 1938

<���…> Были вчера в Русском Театре на пьесе Сирина «Событие» – полный до отказа зал… Бунин, говорят, громко ругался во втором и третьем актах <���…>.

Юрий Ракитин – Николаю Евреинову, 25 июня 1938

<���…> Всева Хомицкий рассказывал, что Вам не понравился Сирин, и мне после первого чтения рукописи [нрзб.], а потом я прочел ее вторично, и она мне понравилась. Ставить ее интересно, но она очень многоречивая и неумело сделана. <���…>

Петр Бицилли – Марку Вишняку, 13 сентября 1938

<���…> Сиринская вещь [«Истребление тиранов»] – просто гениальна и произвела на меня потрясающее впечатление. <���…>

Петр Бицилли – Вадиму Рудневу,

между 25 сентября и 17 ноября 1938

Дорогой Вадим Викторович,