Николай Мельников - Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников

Иван Шмелев – Ивану Ильину, 18 июля 1935

<���…> Сладкопевчую птичку Сирина… полячок Худосеич – из злости! – из желчной зависти и ненависти к «старым», которые его не терпят, из-за своей писательской незадачливости, – превознес, а всех расхулил – «жуют-пережевывают» <���…>.

Сирина еще не опробовал я, но наперед знаю его «ребус». Не примаю никак. И протчих знаю. Не дадут ни-че-го. А Сирин останется со своими акробатическими упражнениями и жонглерством «все в том же классе», как бы ни лезли из кожи Ходасевичи и Гады. Сирин, к сожалению, ничего не дал и не даст нашей литературе, ибо наша литература акробатики не знает, а у Сирина только «ловкость рук» и «мускулов», – нет не только Бога во храме, но и простой часовенки нет, не из чего поставить. <���…>

Иван Шмелев – Вадиму Рудневу, 23 июля 1935

Дорогой Вадим Викторович,

«Современные записки» пришли, благодарю. Напишу Вам, как желали, <���…>, есть что сказать и надо сказать. Не могу прийти в себя от «неприятного вкуса» – (главное – от этого «приглашения»), о прочем что же особенно говорить: стараются. А эту «птичку» следовало бы пожучить, впрочем, «жучение» безнадежно и беспоследственно для него. А жаль. Для русской литературы он… утрачен, кажется. А мог бы писать чудесно. Жаль. <���…>

Вадим Руднев – Ивану Шмелеву, 24 июля 1935

<���…> О Сирине: думаю, что выводов об утрате его для русской литературы делать еще никак нельзя. «Приглашение на казнь» – славы ему не прибавит, конечно; это – срыв. Вернее, – нарочитая выходка, в пику «почтеннейшей публике». Но он, герой, настолько талантлив, что и это хулиганство его не может погубить: талант возьмет верх и выведет на дорогу. Так хочется думать и верить, – слишком мы уж бедны в литературной «смене». <���…>

Георгий Адамович – Александру Бурову, 24 июля 1935

<���…> Насчет Сирина – не могу с Вами согласиться. Соглашаюсь только, что он отталкивающий писатель, – но с удивительным (и для меня еще неясным) даром. Во всяком случае, уверяю Вас, – он глубже и правдивее, при всех своих вывертах, чем Божья коровка Борис Зайцев, которого Вы причисляете к «подлинным». <���…>

Иван Шмелев – Ивану Ильину, 5 августа 1935

<���…> Отравился Сириным (58 кн. «Современных Записок») «Приглашение на казнь»! Что этт-о?!! Что эт– т-о?! Наелся тухлятины. А это… «мальчик (с бородой) ножки кривит». Ребусит, «устрашает буржуа», с[укин] с[ын], ибо ни гроша за душой. Всё надумывает. Это – словесное рукоблудие. (Оно и не словесное там дано ) и до – простите – изображения «до-ветру». И – кучки. Какое-то – испражнение , простите. Семилеткой был я в Москве на Новинском – в паноптикуме и видел (случайно): сидит нечто гнусно-восковое и завинчивает штопор себе в …! – доныне отвращение живет. Вот и Сирин только не Ефрем и не вещая птица. Хоть и надумал себе хвамилию. Лучше был бы просто свой – Набоков. Весь – ломака, весь без души, весь – сноб вонький. Это позор для нас, по-зор и – похабнейший. И вот «критики»… – «самое све-же-е»! Уж на что свежей: далёко слышно. Эх, бедняжка Эммочка… не уйтить ей от… Сирина. <���…>

Иван Шмелев

Александр Амфитеатров – Марку Алданову, 18 февраля 1936

<���…> Прочитал «Отчаяние» Сирина. Мне совсем не понравилось. Претензия огромная, а вещь не убеждает. Талант бесспорный, но калека и так уж вяще изломался, что едва ли и выпрямится. Реальные фигуры (жена, брат ее) совсем хороши, но о герое от «я» остается такое смутное впечатление, что не понять, кто сумасшедший, он ли, автор ли или оба? Остается, как от «Камеры обскуры», какая-то противная слизь в душе. И при том – этот искусственный, не русский язык… Нет, не для меня. <���…>

Петр Бицилли – Вадиму Рудневу, 11 марта 1936

<���…> Прочитавши до конца «Приглашение на казнь», убедился окончательно, что Сирин – гениальный писатель, но все еще не выучившийся себя ограничивать и слишком часто увлекающийся собственной виртуозностью, отчего и к нему можно применить то, что как-то Толстой сказал об Андрееве: «Он пугает, а мне не страшно». Вернее: иногда становится жутко, но скоро проходит, т.к. нет динамики, нет градации, все время – нажим педали. <���…>

Марк Алданов – Александру Амфитеатрову, 16 марта 1936

<���…> Последняя вещь Сирина (в «Современных записках») «Приглашение на казнь» и меня чрезвычайно разочаровала. Но я остаюсь при прежнем мнении: огромный талант – на непонятном мне и, думаю, нездоровом пути. Французский перевод его книги успеха не имел. Он был в Париже в феврале, устроили для него вечер, который дал тысячи две. Но работу для него здесь отыскать не удалось, а в Берлине ему очень тяжело, тем более что женат он на еврейке. <���…>