Дмитрий Назаренко - Бал объятых пламенем. Антология предательств, грабежей и насилия

Автомобили, сверкающие лаком, скользят по улицам сквозь ряды домов розовых, салатовых, голубых и даже серых, нет, скорее, наверное, серебристых, по стечению обстоятельств оказавшихся в тени. Бесчисленные люди в форме – полицейские, железнодорожники, почтальоны, словно специальные служебные собаки, – знают место и охотно делают свою работу. Ажурные переплеты стеклянных крыш вокзалов, начищенная медь паровозов, вымытые окна вагонов, составы, с немыслимой точностью прибывающие к станциям назначения.

Послушные дети с широко открытыми чистыми глазами. Вся эта жизнь могла казаться игрушечной, если бы не ощущение невероятной силы, бьющей в небо столбом вибрирующего света.

Война выглядит скоротечной ссорой соседей в самом дальнем тёмном коридоре огромной коммунальной квартиры – скандалом, шум от которого вместе с неуютным сквозняком доносится из-за плохо закрытой двери.

За окном потемнело. Небо внезапно накрыло мокрой грязно-серой простыней. Как перхоть посыпался мелкий снег. Черно-белый удар. Лишь красная грудка снегиря на вершине старой черной яблони, упирающейся в небо. Известие о поражении немецкой армии под Сталинградом внезапно. Масштабы его ужасают, всех тех, кто, попав в плен «сразу же обнаруживали, что в их груди бьется большое антисоветское сердце». Власов, напротив, испытывает облегчение, как будто позади экзамен. Теперь он чувствует себя генералом победоносной армии.

Огонёк, больной от стужи, гложет в печке половицу. Радио «Ленинград». Каждый щелчок метронома – осечка неизбежности, приставленной к виску. В городе выдают тридцать граммов хлеба. Вода без ограничений – из проруби в Неве. Оранжевое зимнее солнце вмёрзло в низкий ледяной свод неба над Ораниенбаумом. По низинам и вымороженным болотам гуляет вьюга. В инее перелески – изморозь на ветвях. Глубокий снег. Бесконечный холод превратил землю в камень. Паек – триста граммов хлеба. Суточный расход боеприпасов для стрелкового оружия – три патрона на человека. Для артиллерии Приморской оперативной группы на 237 орудий – сто пятьдесят снарядов в сутки. Приказ – не вести огонь впустую.

В Дабендорфе мягкая зима. Температура немногим выше нуля. Генералам назначено семьдесят рейхсмарок, офицерам – тридцать марок ежемесячно. Продовольственные карточки и питание из полевой кухни. Власов испытывает недовольство.

– Здесь моим именем ведется мощная пропаганда, собрано целое войско. В Китае советником был, воевать еще не начал, выдали аванс две тысячи долларов. А после победы в первом крупном сражении вручили орден. Из золота. Не следует забывать, что я был тогда всего лишь маленьким дивизионным генералом. 2 2 Генерал Власов: история предательства: В 2 т.: В 3 кн. / Под ред. А. Н. Артизова. – М.: Политическая энциклопедия, 2015. ISBN 978-5-8243-1954-5 стр.683 Известно, что по возвращении из Китая Власов был представлен к награждению орденом «Красной звезды», но в итоге 22 февраля 1941 г. он был награжден орденом Ленина. (См.: Т. 1, примеч. 75) А. А. Власов был награжден орденом Ленина Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1941 г. (см.: ЦА МО РФ. Л/д №641008, Л. 3 об., 23). После битвы за Москву Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 января 1942 г. он, в числе других высших офицеров, был награжден орденом Красного Знамени (см.: ГА РФ. Ф. 7523. Оп. 4. Д. 57. Л. 10). Указом Президента СССР от 16 мая 1990 г. №179 он был лишен всех государственных наград СССР (см.: Т. 2. Кн. 2. Приложения, док. №28).

В немецких газетах пишут, что я командующий Русской освободительной Армией. А у меня всего один комплект нижнего белья. Немцы странные какие-то, с приличными людьми работать не хотят. Желают воевать с наемниками, которым хватит и по пять пфенингов.

На лице капитана Штрик-Штрикфельдта сочувствие. Немецкое, а тем более советское обмундирование Власову носить не полагается. Заказать и пошить другую форму через управление военной одежды сухопутных войск Heeresbekleidungsämter в количестве одного комплекта невозможно. Вильфрид Карлович берется за поиски, и через несколько дней в одном из отделений базы военной одежды сухопутных сил, ему подсказывают адрес частной мастерской.

Небольшой склад хранит крепкий запах нафталина. Приказчик гостеприимно обводит рукой полки, хранящие военные принадлежности, театральный и цирковой реквизит, ритуальную одежду, униформу для швейцаров и посыльных. Получив заказ, он качает головой. Подходящий размер имеют черные брюки посыльного, униформа работника цирковой арены – тёмно-коричневый китель с серебряными пуговицами без петель и погон и театральный реквизит – шинель почти того же цвета. На скорую руку брюки оснащаются красными генеральскими лампасами, отвороты шинели отшиваются красным. К удивлению Вильфрида Карловича, с него берут совсем небольшие деньги. В мастерской рады избавиться от залежалой одежды. Вскоре Власов отправляется в Смоленск, где серебряные пуговицы на кителе заменяются на золотые, положенные генералам.