Михаил Шишкин - Русская Швейцария (фрагмент книги)

Имя прозаика Михаила Шишкина сейчас на слуху: в прошлом году его роман «Взятие Измаила» был отмечен премией Букер. Но мало кому известно, что это не последняя по времени его книга: в 2000 году в Швейцарии, где уже несколько лет живет писатель, в издательстве «Pano Verlag» (Цюрих) вышел написанный им литературно-исторический путеводитель «Русская Швейцария» — путеводитель по русской культуре и русской истории. Книга вышла на русском языке, но распространяется только в Швейцарии.

Фрагменты книги публикуются с любезного согласия господина Ульриха Шмида. Представить книгу мы предложили прозаику Владимиру Березину.

Мы стояли на Тверской, дул пронизывающий ветер. В рюкзаке у Шишкина болтался футляр с антикварным градусником, о котором еще пойдет речь.

И тут Шишкин смущенно спросил:

— А ты не знаешь, у вас в банкоматах доллары получить можно?

— Черт его знает, — ответил я, — у меня здесь такой задачи не было — доллары с карточки получать.

Мы подошли к банкомату, Шишкин ошибся в русском, потыкал в английские надписи, и вот через минуту к нему на руку, как червячки, вылезли две зеленые бумажки. Он недоуменно посмотрел на меня и произнес:

— И все-то у вас теперь хорошо. И чем же вам Глинка мешал?

…Впрочем, потом он признался — поделив свою жизнь между Россией и Швейцарией, он вначале слышал упреки, что, дескать, теперь ты не наш, не суйся, значит, с оценками нашего житья здесь. А вот теперь он действительно больше там и не позволяет себе оценивать эту реальность, хотя любит Москву по-прежнему, и она для него с каждым приездом все краше.

В этом феномен Шишкина, особый русско-швейцарский путь его литературы. Дело еще в том, что он уехал за границу по любви, а не по политическим или материальным соображениям. А о Швейцарии мы всегда знали то, что там жил Ленин, что оттуда он уехал в пломбированном вагоне в революцию. Мы знали, что там выкинулся из окна профессор Плейшнер. И, наконец, мы наверняка знали из бульварных газет, что там, под асфальтом Цюриха, в подземном хранилище лежит мифическое Золото Партии.

И давно уже контрабандой в русский язык проникли «подмосковная Швейцария» и всякая прочая «наша маленькая Швейцария». Не говоря уж о швейцарах.

И вот помимо прозы у Михаила Шишкина получилась другая книга. Впрочем, она только притворяется путеводителем — по сути, это та же проза, хотя в книге есть и положенные именной и географический указатели, и даже — в качестве приложения — букет стихотворений русских поэтов.

Швейцарские стихи, русские швейцарские стихи, стихи русских о Швейцарии — прилагательные тут путаются с существительными, меняются местами.

Шишкин говорил, что путеводитель родился из ощущения пустоты под ногами. Человек, приехавший в чужую страну, не мог существовать без истории страны, в которой ему надо было жить.

Он начал искать какие-то книги, но оказалось, что эти книги просто никем не написаны. Не написана и сама история русской Швейцарии.

Дело в том, что русский человек, по его словам, приехав куда-то, чувствует себя колонизатором в пустыне. Он сразу думает: «А что было здесь до меня?» И летопись великих сражений, череда ржавых римских мечей в музее, картины великих в знаменитых галереях или, в конце концов, национальные легенды его интересуют лишь во вторую очередь. Скажем, бытие Вильгельма Телля нашего человека интересует меньше, чем бытие соотечественников на чужбине.

Итак, все приехавшие начинают думать об именно русской истории Швейцарии. И Шишкин ощутил себя в своем роде Карамзиным, своего рода русским путешественником, описывающим Европу. Итак, чтобы не чувствовать себя в некотором вакууме, русский человек должен знать, что в этом городе есть родственники, друзья, знакомые.

Шишкин придумал идею путеводителя, как ни странно, в Париже. Он приехал туда пронзительно холодной зимой, город был холоден и неуютен… Париж совершенно не соответствовал представлениям о нем, которые есть у всякого читающего русского, — компиляции Хемингуэя и прозы русских эмигрантов. Современный странник обнаружил для себя этот город почти русской зимой. Все было выморожено, фонтаны превратились в глыбы льда, в метро стало нельзя войти, потому что туда переместились клошары с улиц. Клошары принесли туда все свои запахи, а уличные кафе закрылись.