Григорий Гуковский - Реализм Гоголя

См. С. С. Данилов . Гоголь и театр. Л., 1936, стр. 176.

См. Н. К. Пиксанов . О классиках. М., 1933, стр. 118–119.

Было бы полезно разработать эту тему: гоголевские мотивы в журналах и вообще в прозе 1840-х годов; впрочем, конечно, не журналам только петербургские повести давали такие мотивы. См., например, повесть «Соседи» («Современник», 1850, декабрь) Надежды С… (повесть подписана «Надежда … », но в объявлении «об издании «Современника» в 1851 году» в той же книжке на стр. 2 автор обозначен: «Надежда С***»; автор повести – Н. С. Кохановская-Соханская – см. биографические справки о ней С. А. Венгерова в Энциклопедическом словаре Брокгауза-Ефрона или Н. Платоновой – в Биографическом словаре; авторство ее указано мне любезно С. А. Рейсером). В этой довольно сентиментальной и лакированной вещи есть большой эпизод, до странности повторяющий гоголевскую повесть о двух Иванах; здесь рассказывается о том, как две соседки-помещицы, подруги, поссорились из-за ерунды, – и вот идет многолетняя мелочная война, и у любимой свиньи одной из соседок «враги» обрубили уши; манера изложения в этом эпизоде совсем à la Гоголь. Укажу также на целую серию пьес П. Меньшикова, замечательного и незаслуженно забытого драматурга 1840-х годов, во многом восходящих к Гоголю, к его «Игрокам», к его эстетике. См., например, его (подпись «М.») «Богатую невесту. Драматический рассказ» – в «Отечественных записках», 1845 (май), пьесу о борьбе наглых мужчин за руку богатой невесты. Эти мужчины даже никогда не видали девушку, да и не интересуются ею; им нужно ее приданое. Эта пьеса как бы реализует в качестве основы комедии гоголевский тезис об «электричестве» выгодной женитьбы, капитала как электричестве более сильном, чем электричество любви.

Замечу, что в рассказе Кудрявцева есть некая перекличка и с лермонтовским «Штосом», тогда как «Штос» был опубликован впервые лишь в 1845 году. Любопытно для историка литературы это соединение гоголевской «линии» с началом лермонтовского типа, соединение закономерное и впоследствии определившее едва ли не ведущую традицию русской прозы в середине века.

Н. Барсуков . Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. VI, СПб., 1892, стр. 265.

Правда, тут же нередко дается и редакция «Арабесок».

Анализ обеих редакций «Портрета» дан в превосходной статье Н. И. Мордовченко «Гоголь в работе над «Портретом». – «Ученые записки ЛГУ». Серия филологических наук. Вып. 4, 1939.

См., например, «Иван Саввич Поджабрин» Гончарова, или повести Ив. Панаева, или драматические этюды Меньшикова и др.

Стоит упомянуть здесь также повесть Я. Буткова об одном бедном чиновнике, выигравшем в лотерею роскошную карету и выпавшем из быта в патологическом увлечении неожиданным блеском своего выезда.

Чернышевский писал: «Считаем ненужным замечать, что с Гофманом у Гоголя нет ни малейшего сходства: один сам придумывает, самостоятельно изобретает фантастические похождения из чисто немецкой жизни, другой буквально пересказывает малорусские предания («Вий») или общеизвестные анекдоты («Нос»): какое же тут сходство? Уж после этого «Песня о Калашникове» не есть ли подражание «Гецу фон Берлихингену»? Ведь у Гете тоже изображено владычество «кулачного права», Faustrecht. С Тиком, этим праздным фантазером, у Гоголя еще меньше сходства» (Н. Г. Чернышевский . Полное собрание сочинений, т. III. М., 1947, стр. 115).

Петербург Мицкевича – не портрет города, а символ царской тирании, символ романтический.

См. Гр. Гуковский . Пушкин и русские романтики. Саратов, 1946.

В первой редакции здесь было еще многозначительнее: «у которой уже нескольких зубов недоставало во рту».

С. Б. Окунь . История СССР. 1796–1825. Л., 1948, стр. 125.

По старой школьной теории этот троп именовался синекдохой.

Насколько специфичен смысл, приданный данной стилевой формуле Гоголем, можно видеть из сравнения с аналогичной формулой у современного Гоголю, хотя и иноязычного писателя. В самом начале «Шагреневой кожи» говорится об игорном зале ночью, к утру. «В этот проклятый час вы встретите глаза (vous rencontrerez des yeux), спокойствие которых ужасает, лица, которые вас обвораживают, взгляды, которые приподнимают карты и пожирают их». Как видим, эта же, казалось бы, метонимия, и в той же формуле «вы встретите», – вовсе не имеет, однако, того смысла, который она имеет у Гоголя. А ведь и книга Бальзака разоблачает, и она тоже фантастична и реалистична вместе.