Игорь Волгин - Село Степанчиково и его обитатели. Предисловие и комментарии

Стр. 169. Черепословие (френология) — учение, согласно которому качества и наклонности человека можно определить по форме его черепа.

Стр. 180 …заставал Фому за Поль-де-Коком… — Шарль Поль де Кок (1794–1871) — французский писатель, автор популярных романов.

Стр. 182. Девять лет как Педро Гомец… — Стихотворение Козьмы Пруткова «Осада Памбы», как уже было сказано, впервые напечатано в третьем номере «Современника» за 1854 год (сатирическое приложение «Литературный ералаш»). Как полагает В. Я. Кирпотин, герой стихотворения Дон Педро является «ироническим подобием» Ростанева (см. Кирп отин В. Я. Ф. М. Достоевский. Творческий путь (1821–1859). М., 1960, с. 539–540).

Стр. 184. …еще в романах Радклиф читал. — Анна Радклиф (1764–1823) — английская писательница, автор романов «кошмаров, ужасов и тайн», популярных в России. Особенной известностью пользовался ее роман «Удольфские тайны».

Бенедиктинцы — члены католического монашеского ордена.

Стр. 186. …что, например, значит метла, лопата, чумичка, ухват? — В июльском номере «Отечественных записок» за 1851 год была напечатана статья А. Н. Афанасьева «Религиозно-языческое значение избы славянина». В 1861 году Достоевский, именуя ее «статьей о метле, ухвате и лопате и о значении их в древней русской мифологии», иронически спрашивал: «Не в таких ли статьях видят „Отечественные записки“ обращение к народности? Если так, то взгляд их и понятие о народности довольно оригинальны» («Г-бов и вопрос об искусстве»). Обилие статей на этнографические темы связано с эпохой цензурного террора (1848–1855), когда они призваны были восполнить отсутствие в журналах другого, более актуального материала. 20 октября 1859 года Достоевский писал брату: «Помнишь — литературные суждения п<���олковни>ка Ростанева о литературе, о журналах, об учености „Отеч<���ественных> записок“ и проч. Непременное условие: чтоб ни одной строчки Краевский не выбрасывал из этого разговора. Мнения п<���олковни>ка Ростанева не может ни унизить, ни обидеть Краевского. Пожалуйста, настой на этом. Особенно упомяни» (Письма, т. I, стр. 268).

Стр. 188. Вы помещик. Вы должны бы сиять, как бриллиант, в своих поместьях… Не думайте, чтоб отдых и сладострастие были предназначением помещичьего звания… Не отдых, а забота, и забота перед богом, царем и отечеством! Трудиться, трудиться обязан помещик, и трудиться как последний из крестьян его! — Ср. наставления Гоголя русскому помещику: «Возьмись за дело помещика, как следует за него взяться в настоящем и законном смысле… Взыщет с тебя бог, если б ты променял это звание на другое, потому, что всяк должен служить богу на своем месте, а не на чужом… И где ни появляйся, появляйся так, чтобы от твоего прихода глядело все живей и веселей, изворачиваясь молодцом и щеголем в работе… Возьми сам в руки топор или косу…» (Гоголь Н. В. Полн. собр. соч., т. VIII., с. 322, 324, 325).

Стр. 197. — Малаги захотел! — проворчал он (господин Бахчеев. — И. В.) чуть не вслух . — И вина-то такого спросил, что никто не пьет! Ну, кто теперь пьет малагу, кроме такого же, как он, подлеца?

В «Литературных воспоминаниях» И. И. Панаева приводится весьма схожий эпизод, связанный с Гоголем. Панаев рассказывает об ужине, устроенном одним петербургским знакомым Гоголя в его честь. Гоголь приехал поздно, решительно отказался от ужина и не пожелал попробовать ни одного из многочисленных вин.

«— Чем же вас угощать, Николай Васильич? — сказал наконец в отчаянии хозяин дома.

— Ничем, — ответил Гоголь, потирая свою бородку: — впрочем, пожалуй, дайте мне рюмку малаги.

Однако малаги именно и не находилось в доме. Было уже между тем около часа, погреба все заперты… Однако хозяин разослал людей для отыскания малаги.

Но Гоголь, изъявив свое желание, через четверть часа объявил, что он чувствует себя не очень здоровым и поедет домой.

— Сейчас подадут малагу, — сказал хозяин дома, — погодите немного.

— Нет, уж мне не хочется, да к тому же поздно…

Хозяин дома, однако, умолил его подождать малаги. Через полчаса бутылка была принесена. Он налил себе полрюмочки, отведал, взял шляпу и уехал, несмотря ни на какие просьбы» (Панаев И. И. Литературные воспоминания. М., 1950, с. 306).

Так как воспоминания Панаева были опубликованы только в 1860 году; некоторые исследователи полагают, что Достоевский лично присутствовал на этой встрече, относящейся скорее всего к сентябрю — октябрю 1848 года (тем более что Гоголю были представлены литераторы из «новых» — Гончаров, Григорович, Некрасов, Дружинин, Панаев). Однако Достоевский нигде не упоминает о своем личном знакомстве с Гоголем. Кроме того, версия этого эпизода (без упоминания имен) была впервые обнародована в «Заметках и размышлениях Нового Поэта» (то есть И. И. Панаева) в 6-м номере «Современника» за 1855 год. Достоевскому могло быть известно также и устное предание.