Сергей Антонов - От первого лица... (Рассказы о писателях, книгах и словах) [журнальный вариант]

Раскольников прибыл в Петербург из за­штатного городка вскоре после отмены крепостного права, в те горячие годы, когда шла ломка всех старых устоев. Совсем не­давно текла чинная, благопристойная жизнь: маленький Родя ходил с кутьей по­минать бабушку, плакал, обнявшись с ма­менькой, над могилой отца. А тут вдруг откуда ни возьмись «видимо-невидимо при­валило мошенников». В деревне только что отменили рабство, запретили торговать кре­стьянами, а здесь, в Петербурге, несчаст­ная Соня пошла «по желтому билету», а любимая сестра Дуня добровольно отдава­лась в вечное рабство к Лужину. Разврат, чахотка, самоубийства поразили Раскольни­кова, он не мог принять такой жизни и ре­шил «уединиться». «Пусть их переглотают друг друга живыми — мне-то чего»,— ска­зал он себе, бросил университет, оставил товарищей и по примеру своего собрата из подполья притаился в похожей на гроб ка­морке.

По первой видимости Раскольников «не вписался» в среду ни в качестве привер­женца, ни в качестве антагониста. Однако отъединение не было истинным. Отъединен­ные, подобно Раскольникову, люди составляли неизбежную, органическую часть со­циального бытия и в немалой мере опреде­ляли общую атмосферу тогдашнего уклада жизни. Как личность Раскольников обдавал мир холодным презрением, а как элемент социального целого сообщал и среде те же свойства. Особенно глубоко он ощущал это, когда смотрел на дворцовую набережную: «Необъяснимым холодом веяло на него всег­да от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна была для него эта пышная картина...»

Состояние Раскольникова было тем самым отчуждением, которое уже намечалось в от­ношениях между людьми.

Здесь мы подходим к одному из возможных объяснений антиномии типического и индивидуального в художественном образе.

Если вдуматься, понятия «типический» и «оригинальный» исключают друг друга. Ти­пическим называют персонаж, выражаю­щий своей личностью черты, общие для большого социального слоя, класса лю­дей. Оригинальным же считают человека, характер которого резко индивидуален, не­обыкновенен, то есть нетипичен. А созда­ние писателя должно быть одновременно и типичным и оригинальным.

Наткнувшись на этот парадокс, Лессинг с досадой заявил, что «не обязан решать все трудности» и пусть читатель думает сам».

Раскольников — сложное, пожалуй, са­мое сложное создание Достоевского. Идея этого образа выражает отношение челове­ка к миру в особых условиях русской дей­ствительности. Грубому расщеплению на ти­пическое и оригинальное этот образ не под­дается.

Родовыми, природными свойствами на­туры Раскольникова были гордость, благо­родство, сострадание. В этом еще нет ника­кой оригинальности. Оригинальность заклю­чалась в том, что и гордость, и благородст­во, и сострадание выражались у него не не­посредственно, а шествовали как бы под конвоем разума. Недаром о нем говорил Порфирий: «...хоть кишки вырезай, а он бу­дет стоять да с улыбкой смотреть на мучи­телей, если только веру иль бога найдет».

Вскоре после приезда в Петербург гор­дость Раскольникова превратилась в горды­ню, благородство — в надменность и занос­чивость, сострадание — в жгучую злобу и презрение к людям.

Индивидуальные свойства натуры — чер­новик. Только откорректированные средой, они становятся истинно оригинальными. Комбинация этих откорректированных, об­лагороженных или изуродованных средой первоначальных качеств, по-моему, и со­ставляет то, что мы называем типическим образом.

Социальный индивид представляет собой не некую замкнутую в себе особенность, а как бы индивидуализированную тотальность общества, сконцентрированный в человече­ской единице ансамбль человеческих отношений. И оригинальность всегда ти­пична, потому что она образуется на стыке личность — среда [16].

Раскольников, замкнувшись в своем «гро­бу», пытается искоренить все связи с нена­вистной средой. Казалось бы, рассудок его, в спокойной неподвижности одиночества освобожденный от посторонних влияний, станет действовать трезво, ясно и свободно. На самом же деле без направляющих ори­ентиров среды разум лишается способности оценки и теряет чувство действительности.

Уединение Раскольникова, которое он считал чем-то вроде бунта суверенной лич­ности, на самом деле было своеобразным проявлением отчуждения, то есть проявле­нием свойства, присущего среде.

При решении жизненных проблем разд­военная личность действует как бы по рав­нодействующей двух сил: одна сила — воля личности, ее активный, творческий разум, другая сила — общественный опыт, накоп­ленный индивидом опыт среды, проявляю­щий себя и помимо разума, автоматически, неосознанно.