Владимир Буров - Я не Байрон. Эссе

– Вот, Я сделал вас свободными.

Поэтому, если и есть какая-то правда, в этой буквалистской аргументации, то только всё та же:

– Атеистическая.

Рабовладельческая. Можно думать, что и революцию 17-го делали те, кто был категорически против отмены царем крепостного правда. Нестерпимо больно было его утратить.

01.03.16 – РС – Интервью

Вспоминают Влада Листьева, говорят, что его убили те, кто был материально заинтересован рулить Первым Каналом Телевидения. – Но!

– Но гораздо больше в этом убийстве были заинтересованы те, кто хотел продолжать рулить Старой Мельницей, против которой был Влад Листьев, и главное:

– Не просто так против, – а:

– По душе.

Сокращено.

Именно поэтому никого и не нашли.

Вот сейчас говорят, что Листьева убили за то, что он не хотел поступиться принципами своей профессии. – Говорил Любимов – товарищ Листьева по ведению Взгляда. Правильно, но:

– Абстрактно:

– Толи не хотел служить капиталистам и предпринимателям, – толи:

– Наоборот.

Ибо, хотя люди и понимают:

– Когда на самом деле Было по-Честному, – раньше или наоборот:

– После 91-го, – уже не всем так понятно, как было тогда, когда его убили:

– Сегодняшний результат по сравнению с прошлым – до 91-го – временем:

– Не хуже, не хуже.

А многие считают, что даже лучше. И эта загадка Сфинкса, если и разрешима, то:

– С большим трудом, – ибо до конца так и непонятно:

– На хрена ему это надо?

Влад Листьев был опасен тем, что излучал с экрана телевизора радость.

И где-то решили:

– А имеет ли Хомо право на такую безотчетную радость? – С какого, так сказать:

– Переворота.

А то некоторые – даже хорошие журналисты с Радио Свобода – говорили:

– С какой стати к его гробу так много народу? Ведь он был обычный журналист:

– Как Все. – Ничего выдающегося.

Но в том-то и дело, что в то время именно ВСЕ и стали выдающимися. Как сказал Пушкин:

– Как ты да я.

Любимов говорит про себя, какие он делал программы:

– То есть не для всех, – но!

– Но этого не быть, потому что не может быть никогда. – Ибо вот это обращение к себе на Ты, То Есть – означает, что:

– Формы не существует! – Вот есть лозунги Леонида Ильича – остальное только То Есть:

– Тоже Самое, – тока в иво художественной форме в виде сказок и других прибауток.

Это хорошо видно на другом высказывании Любимова:

– Нагиев – молчаливый субъект и говорит только какими-то отрывочными фразами. – Это тоже То Есть, – ибо Нагиев, как раз говорит нормальным Художественным языком, языком, который не повторяет установки партии и правительства для своего существования, а:

– Каждый раз делает шаг вперед.

Именно за этот шаг вперед убили и Иисуса Христа, что Он не разъяснил Веру, как тавтологию, не повторил это:

– Да, Ты, То Есть, Как Бы, – а сделал разрыв между фразами, предлагая в этот разрыв сунуть голову самому:

– Человеку, – определив таким образом:

– Обязательное Его, Хомо Сапиенса, участие.

Любимов же пытается доказать только одно:

– Ничего нового уже не может быть, если была его передача Взгляд.

Не похоже, что он таким всегда и был, каким сейчас представляется. Глядя на передачу Взгляд люди начали думать, что и они тоже:

– Люди. – Можно иметь в виду тогдашних ведущих, а можно и самих зрителей.

Продолжает удивлять, как знаменитые критики – Аникст – не замечали противоречия в Своих критических замечаниях по поводу текстов Шекспира. А всего, что сделал Герой Шекспира в пьесе Два Веронца – это:

– Объяснился в любви подруге своего друга.

А разве не так делал Марк Бернес, когда писал письма подруге Андреева? Один к одному, ибо не делал приписки в начале или в конце письма:

– Это не я говорю-пишу, а:

– Мой друг. – Только что дело было затемнено тем, что передавал их – эти письма от Марка Бернеса, сам Андреев. Но на сто процентов – согласно Шекспиру – можно думать и наоборот:

– Андреев, а не Бернес – был посредником между Верой Шершнёвой и ним, – На сто процентов, имеется в виду, если бы хоть кто-то имел в виду, что Такие весчи разрешены в советском кино.

Но удивляет, что люди думают:

– Запрещено так дурить народ в Мировом Масштабе, – ибо, как предположил Василий Иванович:

– Ишшо не все языки мы знаем.

Простая Посылка представляется невозможной:

– Читатель – тоже Герой Романа. – Хотя именно это Открытие сделал Эйнштейн, написав Теорию Относительности.

Наблюдатель, да, но не Герой, не герой, однако, однозначно.