Владимир Буров: 8, 9 – аут. Сириз

© Владимир Борисович Буров, 2017

ISBN 978-5-4485-2974-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Чай, кофе, квас? – спросил начальник милиции. Он пригласил Леху сесть, и открыл дверь холодильника.

– Спасибо, не надо, – ответил капитан.

– Ага! Тогда по пятьдесят коньячку.

– Я не пью.

– А я пью?

– Ну, хорошо, только ради вас.

Они выпили. Подполковник сказал:

– Знаешь, Алексей, я решил поручить тебе серьезное дело.

– Спасибо, я давно мечтал, расследовать что-нибудь запутанное.

– Ты слышал, что сегодня опять убили девушку?

– Нет. Как ее убили?

– Как двух предыдущих. Ножом. Но есть одна новая особенность.

– Ее изнасиловали? – спросил Леха.

– Да, – ответил подполковник, – как и предыдущих. Это, как ты понимаешь, не относится к выдающимся фактам.

– Что еще там было? – спросил капитан, и посмотрел на рюмку.

– Налить еще?

– Нет, спасибо. Я просто так посмотрел.

– Никаких просто так, парень. В этом деле появился смысл.

– Я бы хотел, наконец, узнать о нем, – нервно сказал капитан.

– Не надо так волноваться, Алексей. Все просто: на груди у убитой девушки была вырезана цифра семь.

– Цифра семь? – переспросил капитан.

– Семь? Я так сказал? – Подполковник Яблоков Сергей Сергеевич опять налил две рюмки. – Это не совсем точно.

– А именно?

– Что, а именно? Ах, а именно! – Он выпил и предложил выпить подчиненному.

– Простите Сергей Сергеич, но что вы тянете кота за хвост? Скажите прямо.

– Я вот знал твоего отца, Алексей, он не был таким придирчиво-нетерпеливым.

– Почему был? Он еще жив.

– Жив? Прекрасно. Я знаю. Но он уже не работает здесь. Он уступил место тебе. И скажу тебе по секрету, его попросили выйти на пенсию именно из-за этого знака.

– Из-за этой семерки?! Я ничего не знал.

– Ну, вот, теперь знаешь. Ты никому не должен говорить про этот знак. Официально, я имею в виду. Но будешь вести расследование именно в этом направлении.

– А если это просто шутка? – спросил Алексей.

– Шутка? Нет, мой милый, таких шуток не бывает. Поэтому это не шутка. Разве ты не знал постулат древних:

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда?

– Слышал, но до сегодняшнего дня не верил в его истинность.

– Теперь поверил? Правда?

– Да, действительно, зачем кому-то писать цифру семь, если можно написать шесть. Шесть уже похоже на три шестерки.

– А что такое три шестерки?

– Не знаю. Но говорят, что ничего хорошего. Правда.

– В данном случае шестерка запутала бы все дело. – Подполковник принес фотографию с последнего убийства. Римская цифра семь была написана, как зеркальное отражение. – Ты понял? Тогда бы это была четверка.

– А так?

– А так я не знаю, что это такое. Какая-то отраженная семерка. – Подполковник налил еще по одной. – Будешь?

– Спасибо, придется.

– Я бы сам до этого не додумался, – сказал подполковник. – Это не обычное отражение, а, как мне объяснили, перпендикулярное.

– Кто вам объяснил?

– Один старлей из группы, ведущей официальное расследование этого убийства. Но, повторяю, они не считают эти убийства, как серию. Запрещено.

– Почему?

– Что значит, почему? Ты с Луны свалился? У нас не бывает серийных убийств. Ты что впервые об этом слышишь? Поразительно.

– Ну, я не занимался убийствами до сих пор, – ответил Леха.

– Тем лучше, ты сможешь непредвзято посмотреть на это дело. Докладывать будешь только лично мне. Опергруппе ничего не сообщать.

– Что я могу им сообщить?

– Ну, как что? Свои мысли, разумеется. Ведь у тебя голова работает, не правда ли?

– Конечно. Но не сейчас. Я уже выпил три рюмки. Для меня это много.

– Хорошо. Точнее, плохо. Хочешь быть настоящим, как Шерлок Холмс детективом – тренируйся.

– Как?

– Ходи в ресторан, в бар. Ну, как все люди. И пей. Сначала по три рюмки, если не можешь выдержать больше. Потом прибавляй по одной.

– Это шутка?

– Почему?

– У меня нет денег на такие тренировки.

– Ну, хорошо, я тебе выпишу премию. Двадцать рублей.

– Это мало.

– Будешь получать премию каждую неделю. От меня лично. Понял. В кассу не ходи. Никто не поймет, за что ты получаешь каждую неделю премии.

– Теперь понял.

– Иди, боец невидимого фронта.

– Почему невидимого?

– Я уже тебе говорил. Никто не должен воспринимать всерьез твое расследование.

– Как я буду появляться на местах преступления?