Василий Щепетнёв: Подлинная история Баскервильского Чудовища

Кому?

Вспомним историю прародителя Баскервильской Собаки, изложенную в известном манускрипте. Чудовище не бесчинствует – оно карает бесчестного негодяя и насильника Гуго Баскервиля (любопытно, что и в славянской мифологии присутствует Полкан, существо с песьей головой, мстящее насильникам за поруганную девичью честь). И боятся его лишь те, чья совесть нечиста. Сам автор манускрипта предостерегает сыновей, но призывает ничего не сообщать о чудовище сестре Элизабет – очевидно, что для нее собака Баскервилей угрозы не представляет.

Запомним это и перейдем к главной жертве клеветы – бедному мистеру Стэплтону.

«Нам еще не приходилось скрещивать рапиры с более достойным противником», – пугает Холмс. Но что действительно известно о Стэплтоне? Он – племянник сэра Чарльза, кузен Генри Баскервиля. Женат на красавице костариканке. Под фамилией Ванделер вернулся на родину отца, в Англию, где открыл школу – предприятие общественно полезное и отнюдь не предосудительное.

Работу любил: «что меня привлекало в ней, так это тесная близость с молодежью. Какое счастье передавать им что-то от себя самого, от своих идей, видеть, как у тебя на глазах формируются юные умы!» Эпидемия в школе (возможно, брюшной тиф) перечеркнула педагогическую карьеру Стэплтона. Он меняет фамилию и поселяется около родового гнезда, отдаваясь другой страсти – энтомологии, в чем и преуспевает: «он считался признанным авторитетом в своей области, имя его было присвоено одной ночной бабочке, описанной им еще в Йоркшире».

Сам факт смены фамилии – не преступление. Не исключено, что Ванделер хочет дистанцироваться от родственников-аристократов, изгнавших его отца в Южную Америку, где тот и умер от болезни. Скромная жизнь неподалеку от родовой резиденции доставляет ему своеобразное удовлетворение. Старшая ветвь Баскервилей получила деньги, землю, титул. Ему же достается в наследство одна Собака.

Каковы мотивы убийства, приписываемого Стэплтону? Холмс уверяет: «его цель была получить поместье; ради этого он не стеснялся в средствах и шел на любой риск». Но сэр Чарльз стар и болен, а Стэплтон считает себя единственным наследником: «очень возможно, что сначала Стэплтон даже не подозревал о существовании наследника в Канаде». Так стоит ли рисковать, тем более что он «знал, что у старика больное сердце»? Разумней подождать естественного развития событий, а пока объявиться дядюшке и призанять, буде в том нужда, деньжат: «сэр Чарльз… своим радушием и щедростью успел снискать себе любовь и уважение всех, кому приходилось иметь с ним дело… Будучи бездетным, он не раз выражал намерение еще при жизни облагодетельствовать своих земляков», и уж родному-то племяннику на достойное дело денег бы дал наверное. А что может быть достойнее научных исследований или создания школы?

Но – не раскрывает Стэплтон дядюшке тайну собственного происхождения, и денег не просит. Причина проста – Стэплтон горд и не корыстен. Сачок у него есть, бабочки летают рядом, что еще нужно энтомологу?

Хорошо, положим, чужая душа – потемки, и он все-таки хочет заполучить поместье непременно злодейским путем. Но почему же делать это столь нелепо, даже глупо? Сама идея напугать – просто мальчишество. Испугается сэр Чарльз, но отчего ж обязательно умирать?

И зачем привлекать Лауру Лайонс? Стэплтон якобы заставил ее назначить свидание сэру Чарльзу ночью в парке. С какой такой подлой целью? Выманить из дому? Но «сэр Чарльз Баскервиль имел обыкновение гулять перед сном по знаменитой тисовой аллее Баскервиль-Холла. Чета Бэрриморов показывает, что он никогда не изменял этой привычке». Зачем же вмешивать в злодейство чужих, если баронет и без того в тот злополучный вечер «как обычно, отправился на прогулку»? И потом, каким образом заботящаяся о своей репутации женщина рассчитывала ночью добраться из Кумб-Трэси (не ближний свет) в парк Баскервиль-Холла, да еще незаметно? Не на помеле же прилететь? Нет, если Лаура Лайонс и планировала встречу с сэром Чарльзом, то именно затем, чтобы быть скомпрометированной, скомпрометировать сэра Чарльза и получить на него некоторые права. Мистер Стэплтон как наперсник баронета («сэр Чарльз проникся дружескими чувствами к Стэплтону и послал его в качестве своего посредника к миссис Лауре Лайонс») воспротивился тому. Тем не менее, письмо Лауры Лайонс – очень важная улика, если ее растолковать правильно. Но об этом после.