Коллектив авторов - Россия в годы Первой мировой войны - экономическое положение, социальные процессы, политический кризис

О том, что буржуазия, «вдохновительница» дворцового переворота, призванного одновременно предотвратить революцию, опоздала с осуществлением этого своего замысла, писал и В.Я. Лаверычев. В его интерпретации российская (прежде всего, московская) буржуазия в годы Первой мировой войны была настроена весьма оппозиционно и была готова зайти довольно далеко в противостоянии с властью. Московская буржуазия была подлинной вдохновительницей «проектов» дворцового переворота, который должен был предотвратить надвигавшуюся революцию {26} 26 Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М., 1967. С. 145–146,161,172. .

Со своей стороны, А.Я. Аврех усматривал главную причину падения монархии в том, что самодержавие «изолировалось» даже от собственной социальной базы, но и «рахитичная» российская буржуазия в военные годы продемонстрировала свое политическое бессилие. Мысль о роковых колебаниях власти проводилась во многих других исследованиях Февраля {27} 27 См., напр.: Иоффе Г. 3. Революция и судьба Романовых. М., 1992. С. 17–20. . Если Аврех рассматривал внутриполитические процессы практически вне связи с обстоятельствами военного времени {28} 28 Аврех А.Я. Царизм накануне свержения. М., 1989. С. 245–249. , то Старцев активизацию оппозиции в годы войны объяснял как раз неудачами русской действующей армии. Думских лидеров этот исследователь считал самостоятельной политической силой, которая сыграла немалую роль в падении царизма {29} 29 Старцев В.И. Русская буржуазия и самодержавие в 1905–1917 гг. Л., 1977. С. 262–263. .

Позднее группа ленинградских историков к анализу причин внутриполитического кризиса в России накануне 1917 г. впервые применила системноинституциональный подход {30} 30 Кризис самодержавия. 1895–1917. Л., 1984. С. 575, 698; Власть и реформы. От самодержавия к советской России. СПб., 1996. С. 615–616; Флоринский М.Ф. Кризис государственного управления в России в годы Первой мировой войны. Л., 1988. С. 203–204. См. также: Ганелин Р. Ш., Флоринский М.Ф. Российская государственность и Первая мировая война // 1917 год в судьбах России и мира. Февральская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1997. С. 7–37. . По мнению В.С. Дякина, судьба режима была предрешена до войны. Он балансировал над бездной, и едва ли это могло продолжаться долго. С началом же войны система приближалась к своему краху с нараставшей скоростью. Ее социальная база стала более ограниченной, возможности для маневра — меньше {31} 31 Кризис самодержавия. 1895–1917. С. 575,698; Власть и реформы. От самодержавия к советской России. С. 615–616. .

Еще в советские годы в историографии утвердилась своеобразная отчужденность военной истории России 1914–1917 гг. от «гражданской» — ход боевых операций изучался независимо от событий внутри страны, и наоборот. Россия в условиях войны не стала объектом исследования ни для генерала

A. М. Зайончковского, ни для его коллеги, военного историка И.И. Ростунова. В оценке внутриполитического положения России первый ограничился трафаретным набором ленинских цитат {32} 32 Зайончковский А.М. Мировая война 1914–1918 гг.: В 2-х т. М., 1938. Т. 2. С. 109–112. , второй — констатацией неприязни генералитета к царю и его окружению и планов дворцового переворота, которые вынашивала буржуазия (ключевую роль в падении самодержавия Ростунов, разумеется, отводил рабочим и крестьянам во главе с партией большевиков) {33} 33 Ростунов И.И. Русский фронт Первой мировой войны. М., 1976. С. 343–346. . Политическая, экономическая и социальная история России военных лет по сей день редко «вторгается» в историю войны. Характерно, что в сборнике, изданном по случаю 90-летия ее начала, большинство статей вновь оказалось посвящено чисто военной стороне дела {34} 34 Последняя война Российской империи. Россия, мир накануне, в ходе и после Первой мировой войны по документам российских и зарубежных архивов. М., 2006. Подробнее об этой историографической тенденции см.: Козенко Б.Д. Отечественная историография Первой мировой войны // Новая и новейшая история. 2001. № 3. . Современный исследователь

B. К. Шацилло в книге «Последняя война царской России» прямо сообщает, что оставляет внутриполитическую проблематику (в том числе революционные потрясения 1917 г.) «за скобками» своей работы {35} 35 Шацилло В.К. Последняя война царской России. М., 2010. С. 216. .

Экономические сюжеты, в отличие от внутриполитических, всегда были ближе военным историкам — как известно, война потребовала мобилизации людских, финансовых ресурсов, производственных мощностей и перестройки системы управления народным хозяйством. Одним из первых к этим проблемам обратился А.А. Маниковский. Главный вывод, к которому пришел этот отставной генерал, состоял в неспособности русского правительства мобилизовать промышленность и предотвратить экономический развал страны. Причину этого он усматривал в управленческом кризисе, охватившем в том числе и военное ведомство {36} 36 Маниковский А.А. Боевое снабжение русской армии в мировую войну. М. 1937. С. 649–651. . Заметим, что в годы самой войны Маниковский как начальник Главного артиллерийского управления Военного министерства в снабжении действующей армии предлагал ориентироваться преимущественно на казенные военные предприятия с тем, чтобы умерить ценовые аппетиты частных поставщиков, что вызвало резкое недовольство этих последних. И сегодня специалисты расходятся в оценке программы Маниковского — проблема рационального привлечения казенной и частной промышленности для снабжения армии требует дополнительного исследования.