Грегуар Шамаю - Теория дрона

Затем прямым: когда право запрещает тактики, которые являются единственно возможными способами ведения боя для одной из сторон. Шомон разбирает пример герильи: с учетом «существующего неравенства военных и логистических инструментов оккупантов и повстанцев, герилья старается уравновесить их при помощи специфических приемов ведения борьбы. Внезапная атака, засада, саботаж, уличные бои или партизанские действия в лесах приходят на смену битвам в открытом поле и столкновению сопоставимых военных подразделений. При использовании подобных приемов ношение оружия может не являться отличительным признаком (которое считается обязательным с точки зрения права военных конфликтов) <���…> или же не влиять напрямую на эффективность подобной борьбы… <���…> Однако отказаться от подобных приемов, значит отказаться от самой герильи».

Charles Chaumont, “La recherche d’un critere pour Г integration de la guerilla au droit international humanitaire contemporain”, Melanges offerts a Charles Rousseau. Paris, 1974; цитируется no: Commentaire des protocoles additionnels du 8 juin 1977 aux Conventions de Geneve du 12 aoiit 1949, Dordrecht: Kluwer, 1986, p. 536.

Было бы абсурдно предполагать, что участники Сопротивления во время оккупации Франции в 1943 году начнут открыто расхаживать по улицам Парижа в военной форме, чтобы соответствовать праву военных конфликтов. Мы имеем дело с типичным случаем, когда применение равного права (обязательство ношения отличительных знаков) в неравной ситуации (к регулярной армии как к партизанским соединениям) приводит к несправедливости.

Шомон предлагает свой руководящий принцип, для того чтобы ослабить действие этого порочного последствия: «Гуманитарное право, для того чтобы стать объективным и внушающим доверие, должно оставлять каждой стороне равные шансы в бою: если правовая норма несовместима с принципом и делает его заранее невыполнимым для одной из сторон с точки зрения достижения победы, то от нее стоит отказаться». Ibid.

Он апеллирует не столько к праву на бой на равных, сколько к равному праву на бой. То, что право не должно быть «невыполнимым для одной из сторон с точки зрения достижения победы», не превращает войну в рыцарский турнир – пистолет против пистолета или сабля против сабли, – но уже точно не составляет, вопреки неравенству враждующих сторон, некий акт, который его только усилит за счет ничего не разбирающих норм, давая одним существенные преимущества и лишая других самой возможности сопротивляться.

Таким образом Шомон порывает с формальным равенством классической юридической логики. Это больше не принцип абсолютного тождества прав для всех воющих, как в действующей модели jus in bello. Это, напротив, принцип асимметризации прав, в соответствии с противоположным доводом о соотношении сил. Этот принцип применяется к сильному концепту равенства – концепту геометрического равенства прав: асимметричным силам – асимметричные права.

В каком-то смысле сторонники одностороннего права убивать говорят то же самое, хотя для них речь идет не об уравнивании сил за счет изменения права, а о том, чтобы сделать односторонним право, связав его с односторонней силой, даже рискуя таким образом подорвать основы самого права. Для Шомона же речь идет не об анахроническом возврате к рыцарскому идеалу, а, напротив, о попытке реалистичным образом интегрировать параметры современных асимметричных конфликтов в право военных конфликтов. Основная причина его обеспокоенности состояла в следующем: комбатанты, лишенные, в соответствии с правом, всякой легальной возможности вести бой, больше не будут заинтересованы в том, чтобы соответствовать принципам права, которое лишает их всяких прав, кроме как служить мишенью, подлежащей уничтожению. Озабоченность Шомона чисто прагматического плана: если цель права военных конфликтов состоит в том, чтобы ограничить насилие враждующих сторон, в особенности насилие неконвенциональное, то не стоит им навязывать правила, которые немедленно исключили бы их из правового поля. Смысл состоит в прагматических условиях эффективности права в качестве инструмента регуляции вооруженного насилия в эпоху асимметричных конфликтов.

Более современная попытка такого рода – см.: Michael L. Gross, Moral Dilemmas of Modem War, New York, Cambridge University Press, 2010, p. 199.

Licence to kill [37]

Если вы делаете что-то на протяжении длительного времени, то все в конце концов с этим согласятся…

Международное право продвигается вперед через нарушения. Мы изобрели понятие целевого убийства, и нам нужно было его навязать.