Артем Драбкин - Я дрался на «Тигре». Немецкие танкисты рассказывают

1 мая 1944 года срок моего отпуска истек. Явился в венскую комендатуру узнать, где в настоящее время находится моя часть. Поскольку оперативно предоставить запрошенные мною сведения в комендатуре не смогли, мне официально продлили отпуск еще на 3 дня. И только 4 мая я получил приказ следовать в свою часть, дислоцированную в Ниме на юге Франции. Именно там располагался штаб 9-й танковой дивизии. Заезжаю в Хинтербрюль проститься с детьми, женой и своими родителями. Они меня проводили на Южный вокзал Вены. Будущее неясно.

В Ниме являюсь для доклада в штаб 9-й танковой дивизии, откуда отправляюсь в Труае, где квартировал батальон. Прибыв в город 9 мая, первым делом отправляюсь на поиски гостиницы для солдат. Там встречаю одного сослуживца из батальона, тот подбросил меня на машине в часть. К вечеру я уже в роте, которая дислоцирована в деревушке. Доложил командиру роты о прибытии из отпуска. Еще по пути сюда я узнал от сослуживца, что всего за 5 дней до моего возвращения наш лагерь в Мэйи-ле-Кам буквально с землей сровняли самолеты союзников и в батальоне значительные потери. Среди погибших – мой бывший командир взвода и потом роты лейтенант Вайнмайер. Меня ждала куча работы: во время налета погибла вся документация батальонной канцелярии.

16 мая 1944 года из Санкт-Пёльтена прибывает пополнение из 33-го запасного танкового батальона. Занятия по боевой подготовке идут полным ходом. Несколько раз выезжаю в Труае посетить находящегося в тюрьме унтер-офицера, дожидающегося военного суда. В России он с еще одним танком стоял в засаде. Рано утром началась атака русских. Один солдат выглянул из танка и громко закричал: «Русские идут». И тут весь его экипаж выскочил из танка и убежал. Его судили, потому что он оставил стоять танк, ни разу не выстрелив и не уничтожив танк. Второй танк сделал пару выстрелов, и экипаж его не тронули. На военно-полевом суде командир роты и я, как старшина, давали показания. Его понизили в звании до ефрейтора и послали в штрафной батальон. Что с ним было потом, я не знаю.

В период отдыха и пополнения личным составом меняется и структура батальона. Роты передают обоз, полевую кухню, бензовозы и автомобили для перевозки боеприпасов, подразделения ремонтников во вновь сформированную хозяйственную роту. Теперь это подразделение полностью отвечает за наш тыл. Мало-помалу прибывает и долгожданная техника: танки, колесный транспорт, вооружение и снаряжение.

С началом вторжения сил союзников в Нормандии 6 июня 1944 года батальон приведен в полную боевую готовность.

Во второй половине дня 11 июня состоялось торжественное открытие нового солдатского клуба в Мэйи-ле-Кам. Мероприятие было организовано обществом «Сила через радость». С личным составом роты в этом торжестве принимаю участие и я. 28 июня на общем построении батальона командир батальона выступил с речью о военном положении Рейха и в особенности о высадке англо-американцев в Нормандии.

В июле 1944 года танковый батальон по железной дороге перебросили через Дижон и Лион в состав дивизии, дислоцируемой к тому времени в районе Сен-Реми южнее Авиньона. Едва успеваем прибыть и разместиться, нас снова в спешке заставляют грузиться и уже в составе дивизии следовать в Нормандию.

Следовало бы упомянуть, что моя легковушка «Фольксваген» серьезно пострадала от столкновения с «Пантерой». Я сидел на сиденье пассажира спереди справа с ручными гранатами на коленях. Оправившись от шока, я осмотрел повреждения и позвал командира ремонтного подразделения. Вскоре машину отремонтировали, но пришлось ездить без ветрового стекла и двух правых дверей. К тому же вместо бензобака пришлось поставить в кабину 20-литровую канистру с горючим, соединенную шлангом с двигателем. И вот на этой таратайке я прошел всю кампанию в Нормандии. Лишь 2 октября 1944 года я от нее отделался.

Районом стратегического сосредоточения дивизии 4 августа был избран участок западнее Аленсона. Поскольку большинство железнодорожных путей и узловых станций было разрушено, транспортные составы разгружались где попало. А потом техника следовала своим ходом. Наш танковый батальон изъяли из состава 9-й дивизии и переподчинили вместе с другими частями 5-й танковой армии группы армий «В».

20 августа 1944 года большая часть 8-й роты включая и ее командира, в ходе упорных боев попала в американский плен. Началась череда изнурительных и совершенно бесперспективных боев с намного превосходящими по численности и вооружениям силами союзников под Фалезом и Аржантаном. Наконец союзники сумели взять крупную немецкую группировку в гигантское кольцо окружения. Но многим частям все же удалось прорваться. В том числе и нам с водителем грузовика командира роты. Миновав Сену севернее Парижа, мы в Компьенском лесу соединились с подразделениями батальона, вернее, с тем, что от них осталось. Отсюда части дивизии на остающемся колесном транспорте направились через Суассон, Седан, Верден, Метц и Трир в район сосредоточения.