Артем Драбкин - Я дрался на «Тигре». Немецкие танкисты рассказывают

– Когда снаряд попадал по броне танка, как вы это ощущали, вы слышали удар?

– Мы очень мало слышали, потому что мотор был очень уж громким. Потом на нас были наушники. Если снаряд попадал, мы замечали, что танк подпрыгивает или останавливается. В России я стоял на развилке пяти или шести дорог. Я должен был наблюдать за дорогами, не идут ли русские. Там я попал под огонь русской крупнокалиберной артиллерии. Даже тяжелые танки, 45 тонн, подпрыгивали всякий раз, когда рядом падал снаряд.

– Было денежное вознаграждение за подбитые танки?

– Нет. Только ордена. За три атаки давали значок за танковый бой. Если подбить несколько танков, давали серебряный значок, потом золотой.

– Стреляли с ходу или с остановок?

– Всегда с коротких остановок, после которых по возможности меняли позицию, уезжали, потому что боялись получить снаряд в ответ. Была такая команда – «сменить позицию». Всегда надо было за что-то прятаться, за кусты, если была такая возможность.

– Вы лично думали, что переживете войну?

– Да, я всегда надеялся, что я переживу войну.

– Суеверия какие-нибудь были?

– Нет.

– Вы верили в Бога?

– Раньше верил. Меня так воспитали. Мы все получили с собой маленькую Библию, у каждого солдата она была. Но как-то мы не особенно ею пользовались.

15 сентября в должность командира батальона вступил майор Пфеффер. Уже под его командованием начался отход на позиции у Днепра. 28 сентября наш батальон вместе с другими подразделениями создает плацдарм на Днепре в районе Кременчуга.

Поступил приказ о создании рабочих бригад (по 2 взвода каждая) численностью до 30 человек. Командование одним из взводов принимает лейтенант Бауэр, другим – я. Наша задача – возведение оборонительных сооружений на противоположном берегу Днепра.

17 октября оба взвода на двух обычных 4,5-тонных грузовиках направили в указанное место. Сразу после прибытия приступили к сооружению жилья для себя, тем более что зарядил сильный дождь.

Едва мы закончили работы, как поступил приказ: срочно отходить! Где-то вблизи прорвались русские. А дело было уже поздним вечером. Наша колонна, не мешкая, отправилась в западном направлении. Повсюду были видны вспышки разрывов. В этой неразберихе каждый думает только о своей шкуре. Целую ночь мы блуждали неизвестно где, даже толком не зная местонахождения. Второй грузовик лейтенанта Бауэра куда-то пропал. В конце концов наш грузовик добирается куда-то, где шума боя уже не слышно. Наш грузовик с великим трудом одолевает крутой подъем – колеса скользят по раскисшей от дождей глинистой дороге – на высоту. К счастью, она занята нашими войсками! В любой момент можно ожидать появления противника.

Еле стоя на ногах, направляюсь к начпроду. А он уже сворачивается. Тем не менее он сжалился надо мной. Нагружаем кузов провиантом и потом отправляемся на поиски своей части, которую находим лишь поздно вечером 21 октября. А там узнаем, что всех нас включили в сводку пропавших без вести.

24 октября противнику удается в двух местах форсировать Днепр – севернее и южнее Днепропетровска.

27 октября 1943 года часть 51-го танкового батальона встала на постой в Песчаном Броде – вытянутом в длину селе. Значительно поредевшие части батальона направили на участки восточнее и юго-восточнее Кривого Рога. В том числе и танки 4-й роты. Перед этим ротный фельдфебель пригласил на день рождения всех унтер-офицеров роты. Сварили глинтвейн – незадолго до этого нам выдали ром. Возвращаясь поздно ночью в свою хату, где проживал вместе с двумя другими фельдфебелями, я чуть ли не по колено увяз в грязи и потерял спортивные туфли. Пришлось идти босиком. Утром все смеялись над моими носками, покрытыми коркой засохшей глины.

В начале декабря ротный фельдфебель вследствие болезни был вынужден покинуть подразделение. На его место назначили меня. Экзамен на звание старшины роты проходил 16 декабря в присутствии заместителя командира батальона, адъютанта главного счетовода и технического инспектора. Вопросы были как теоретические, так и практические, но я его сдал.

Незадолго до Рождества нам доставили целых несколько мешков полевой почты – письма, посылки, в том числе много отправлений от совершенно незнакомых людей из Германии. В первый день Рождества нам официально выдали красное вино. Некоторые решили сварить пунш. И вот мы со стаканчиками в руках уселись в хатах и землянках и стали вспоминать наших любимых и близких на родине. Прибыл командир роты лейтенант Вайнмайер, вместе с ним мы обошли роту поздравить личный состав. Надо сказать, на нашем участке было затишье, лишь в отдалении погромыхивала артиллерия.