Виталий Чечило - Солдаты последней империи (Записки недисциплинированного офицера)

– Миша, такое дело…

Он мне выдал линию поведения. Через час я, окрылённый, последовал его совету.

– А можно сдать вместо гранаты пулемет?

Мишин совет гласил: «коси под дурака, пока этих идиотов не доймёшь, и настаивай на этом. Мол, я так люблю особый отдел…»

Полковник побагровел, затопал ногами, понял, что нарвался.

Их работа требовала от противника хоть минимум интеллекта. Так эта эпопея и завершилась.

– Пошел вон, дурак!

Действительно, до Афганистана контроль за оружием в частях отсутствовал. Заступая дежурным, я носил пистолет в кармане шинели. Случалось, офицеры после дежурства не сдавали оружие, передавали последнему в автобусе. Бывало, навесишь на ремень сколько поместится, штуки по четыре с каждой стороны. Через четыре дня после дежурства принесёшь. Прапорщик Ноженко три дня хранил пистолет дома, пока хватились. Кочетов свой вообще потерял. Списали на стрельбы.

Если запишешь, что будешь стрелять со взводом, то старшего не назначали. Во-первых, никто из штаба идти не хотел, стрельбы могли и запретить из лености. Во-вторых, ко мне приходили стрелять все друзья, вернее, кто хотел по одному гуськом сползался на стрельбище. Я им выдавал пару автоматов и позволял стрелять сбоку мишенного поля по чем захотят. Находились и охотники гранаты покидать.

– Что надо делать, если при броске гранаты произойдет осечка?

Некоторые отвечали по-разному. Обычно шалости с оружием доводят до беды. Как-то я сам стрелял из м/к винтовки по консервным банкам. Вошел в раж, очередной раз прицелился и вижу, как «эфиоп» высунул голову из укрытия посмотреть. А палец на спусковом крючке.

На огневом рубеже «лоховали» даже отцы-командиры. Стрельба почему-то вызывала в них собачий восторг. Абельгазин стреляет:

– Попал! Ура! Ура!

Как обезьяна в сапогах запрыгал с пистолетом в руке на огневом рубеже. Управленцы в стороны. Командир:

– Заберите у этого дурака пистолет и больше никогда не давайте.

Это вам не электричка. Мотовоз служил не только средством передвижения, он являлся органической частью военного дебилизма – туда даже запускали по пропускам. В каждом тамбуре стояло по солдату, несмотря на то, что кроме военнослужащих, им никто не ездил. Шпионы, по крайней мере, точно. На полигоне размещался целый батальон железнодорожных войск, хотя чем отличаются «военные» рельсы от «гражданских»? На тепловозе два солдата, помощники машиниста. Однако сам машинист – гражданский. МПС не доверяло вождение составов военнослужащим, даже сверхсрочникам. Чтобы такой выскочил мимо стрелки на магистраль и в Джусалы в самоволку? Задачей помощников было протирать локомотив соляркой. Первоначально блестящий, в пустыне он покрывался пылью, как кокон.

Размещались в мотовозе по чинам: в первом вагоне – управленцы, нудные и скучные, отдельно от них сидели «яйцеголовые». Во втором – замы, которым не полагалась машина, дальше – братва с песнями. Вагоны были разные: сидячие, плацкартные, купейные и с кондиционерами, что немаловажно. За них шли жестокие сражения и тяжбы. Вырвать купе с кондиционером считалось шиком; мне по должности выделялось служебное полукупе, правда маломестное, но на двоих с Жанабаевым хватало. Я его самолично закрывал и открывал. Однажды захожу – купе открыто, сидят Лягина и Плишкина. Плишкина на сносях, своим широким задом и пузом занимает два места. Я говорю:

– Девушки, какого хуя вы тут делаете?

Не скрою, я был зол. В тот день у меня дико болел зуб. И тут Плишкина мне нагло заявляет:

– Я беременная и буду здесь ехать потому, что мне так удобней.

От такой дерзости зуб у меня сразу прошел, но в нутрях начал закипать ливер.

– Так, мадам. Через три купе едет твой ёбарь, или отец твоего ребенка, или хуй его знает, как у вас там; дуй туда и прихвати с собой Лягину. А то я сейчас вместо кондиционера пойду включу печку и ты у меня на третьем подъёме родишь двойню.

Я с большим трудом выбил их из купе, и то благодаря тому, что для пущего страха закрыл снаружи. Лягина со мной не разговаривала до конца моей службы. Зато в мое купе никто больше не совался. Кондиционер тоже отремонтировал. Заинтересовался, почему когда он работает, в купе жарко. Открыли – на сетке в палец пыли; вытрусили в окно – на головы сидящим в соседнем отсеке. Заработал, даже холодно стало.

Входишь в мотовоз – и чувствуешь уважение к своей персоне. Солдат в тамбуре увидит, чеботами хрясь – пахан явился.