Виктор Петров - Страх, или Жизнь в Стране Советов

А еще из Иваново в Москву ходил пассажирский поезд, представлявший собой тяжкое зрелище, где с третьих полок капает на вторые оттаявшее в поезде мясо, где люди сидят голова на голове и рассуждают о том, стухнет ли колбаса «Останкинская» до Иванова или же обождет.

Кстати, чтобы люди не брали в магазине продукты десятками килограммов, в каждом магазине на стене висел такой документ: «Нормы отпуска товаров в одни руки» с перечнем всех видов товаров. Вы можете себе представить сейчас что-нибудь подобное? Уже забыли, как это было на самом деле? Тогда идите голосовать за коммунистов. Они вам напомнят, и вы снова проснетесь в нищей и голодной стране.

И в заключение продовольственной темы. К концу коммунистического правления стали пропадать даже те продукты, которые были последние 40 лет, даже в Ленинграде. Прилавки стали пустеть, как во время блокады. Появились карточки и талоны. Я помню, сам вез из Москвы обычную свеклу и морковку. Так что дело здесь не в приходе к власти «демократов», а в том, что социалистическая экономика исчерпала себя полностью, а новую экономическую систему быстро не построишь.

Сейчас, когда рассекречена статистика материального положения населения, создается впечатление, что страна полна голодных и обездоленных. Бедные, конечно, есть, но в каждом конкретном случае надо разбираться в причинах этой бедности.

О бедных в советское время говорить было нельзя, но они были, и никто не знает реальный уровень жизни того времени.

Однажды, далеко не в самые худшие советские времена, где-то в начале 80-х, наша семья сидела за столом и обедала. И вдруг сын сказал:

— Папа, дай мне хлеба.

— У нас нет хлеба.

— Так пойди и купи.

— Мне не на что купить хлеба.

Долгое молчание. Мне стало ужасно стыдно. Я покраснел, как будто мне дали по уху. Но сын молча меня простил, зато не простил себя я сам. Я, хозяин семьи, должен эту семью содержать и дать ей хотя бы кусок хлеба, а я не могу. Я — человек с высшим образованием, работающий по специальности, не больной, не пьющий и уж тем боле не играющий в азартные игры — не могу купить сыну кусок хлеба. Было и такое.

Нет, далеко не так все просто и однозначно было в этом коммунистическом «раю».

Простой советский служащий из жилконторы, написавший объявление о выдаче муки, не подозревал, что он создал уникальный документ эпохи.

Я увидел это объявление на дверях нашего дома и сразу взялся за фотоаппарат. Сейчас мы уже позабыли, что даже в 1965 году (а это было именно тогда) в свободной продаже не было муки (в Ленинграде, а значит, и по всей стране).

Ведь память сохраняет только хорошее. Я тоже забыл, если бы не мой архив, где я недавно обнаружил эту фотографию. Хлеб, как я писал, был в продаже всегда, кроме послевоенных лет, а вот на муку у плановой экономики сил уже не хватало.

Самая потрясающая фраза в этом объявлении, конечно, последняя. Здесь, что ни слово, то золото.

Во-первых, «ПОРЯДОК ВЫДАЧИ». Советский человек не шел в магазин и покупал, что хотел, а ему «выдавали». Выдавал добрый хороший дядя по имени «коммунистический режим». И никого это не смущало. Подумаешь, «выдали — продали», какая разница? Главное, чтобы мука была в доме. Для человека, потерявшего чувство собственного достоинства, это было не важно. А вот для меня это очень важно.

Когда мы замечали очередь в магазине, мы всегда спрашивали: «Что дают?» и никогда не говорили: «Что продают?». А ведь «дать» можно только ребенку, или рабу, или заключенному. И никогда свободному независимому человеку.

Применительно к торговле часто употреблялся глагол «выбросили». Имеется в виду, что не на помойку выбросили, а товар поступил в продажу. Советскому человеку, у которого, по словам Маяковского, «собственная гордость», товары «выбрасывали», как собаке.

Наконец, слова в объявлении «порядок… прежний». Это прямо перл. Не надо проводить исторических или социологических исследований. Этот абсурдный порядок стал уже настолько обычен нашему человеку, что не надо ничего объяснять, потому что этот порядок такой, как всегда.