Сергей Баев - Девяносто три. Сборник рассказов

…Бомбу установили в центре поляны, подожгли и разбежались в разные стороны, спрятавшись на всякий случай за кочками.

…Бумага сначала ярко вспыхнула, загорелась, а потом, истлела и потухла. Только струйка дыма поднималась над кучей пепла.

«Наверное, порох сырой?», – подумал я и, как главарь нашей дворовой шайки, вместе с одним смелым пацаном решил осуществить вторую попытку.

Лёха, так звали того пацана, наклонился над горкой пепла и чиркнул спичкой. Я стоял в полуметре от этой дымящийся кучки.

…В этот момент раздался оглушительный взрыв, яркая вспышка и, огромный столб дыма поднялся над поляной.

(«…А город подумал, ученья идут…»)

Лёха, с обгоревшим лицом и руками, отлетел метра на три, а я успел закрыться левой рукой (забыл сказать, что я левша), и взрывной волной меня отбросило в другую сторону.

…Мог ли я тогда погибнуть? Да, запросто!

Оглушённый на несколько минут, с обожжённой рукой, я валялся на траве, корчась от боли. Мой друг лежал в стороне с лохмотьями обгоревшей кожи на лице.

Но глаза он рефлекторно успел закрыть, поэтому остался зрячим…

В первый момент, ребячья толпа онемела от ужаса, но потом бросилась на Жилмассив за помощью.

…Первый раз в своей сознательной жизни я прошёл по краю пропасти, оставшись в живых…

А как могло быть иначе, если цыганка мне нагадала: «Жить будешь 93 года»?

…«Скорая» примчалась быстро, и нас увезли в детскую больницу на Московском тракте.

Больше всего я боялся встречи с родителями.

…Руку обработали, обильно намазали мазью Вишневского и уложили в койку.

От усталости и страха я забылся сном, но через час меня разбудила медсестра Зина (до сих пор помню запах той мази и короткую юбку Зины, её красивые длинные ноги, как бутылочки). Медсестра на меня ласково взглянула и с улыбкой произнесла: «Вставай, Серёжа, родители приехали».

При виде забинтованной руки мама тихонько заплакала, а отец зло зыркнул и сквозь зубы промолвил: «Когда тебя выпишут, мы ещё поговорим».

…Выписали меня через четыре дня. За это время отцовская злость сошла на нет, и ожидавшегося разговора не состоялось. Наш безрассудный поступок списали на детскую шалость, а неотвратимое наказание спустили на тормозах, чему я несказанно обрадовался.

…Наверное, в детстве я считал себя трусом, поэтому, в отличие от брата, всегда лез в самое «пекло», доказывая пацанам и себе, что смелый.

…Уже два года меня садистскими методами переделывали на правшу: учили держать ручку в правой руке. Поэтому после больницы правописание не пострадало, несмотря на забинтованную левую руку.

Единственное, что действительно раздражало, – это дома держать ложку в правой руке. Настоящий левша никогда не станет есть правой!

Вот и сейчас, когда пишу эти строки, держу ручку в левой руке, поскольку правой почти разучился писать, но об этом позже.

Ещё одним негативным моментом переучивания меня на правшу явилось то, что я с первого класса начал заикаться; так продолжалось до третьего курса Университета, пока я снова не стал писать левой рукой, случайно поранив правую.

Спасибо моей первой учительнице, не хочу даже вспоминать её имя, ведь она искренне считала, что в Советском Союзе все должны быть одинаковыми, а именно – правшами, да и политика партии была такая, а вред, нанесённый детской психике, с негативными последствиями, – кого это волновало в семидесятые годы прошлого века?

Два раза в неделю мы с мамой мотались на другой конец города в детскую поликлинику на перевязку, поскольку в то время на Жилмассиве поликлинику ещё не открыли.

Снимая бинты, врач заставлял меня сжимать и разжимать руку, чтобы новая молодая кожа привыкла к сгибанию пальцев.

Не помню, по какой причине, но две недели мы на перевязку не ездили. За это время пальцы перестали сгибаться, даже при сильном желании.

– Ну, что же? Будем резать кожу на всех пальцах, иначе, ваш сын не сможет управлять рукой, – заявил врач.

От слова «резать» меня пробил озноб. Со страхом взглянув на маму, я тихо произнёс: «Я боюсь».

– Доктор, а можно не резать? Есть способ как-то по другому разработать руку? Понимаете, он левша, это у него основная рука, а вдруг после операции что-нибудь окажется не так, – обратилась она к врачу.

– Гм… Ну, тогда усиленные нагрузки при помощи резинового кольца, – ответил он. – И через неделю непременно покажитесь мне, не позже.

Мы отправились домой, по пути заглянули в аптеку, купили резиновое кольцо, и я каждый день по несколько часов тренировал кисть.