Вячеслав Дегтяренко - Военврач. 2000—2005

Повторяя инструктаж омоновца, туда не ходи, туда не ступай, ввёл ребят в паническую атаку.

– Товарищ старший лейтенант, мы дальше не пойдём. Нас мама дома ждёт, до дембеля полгода осталось.

– А меня, что думаете, не ждут? Выполняйте приказ, да осторожнее будьте. Бензин сливать вы мастера, а как доброе дело сделать для самих себя, так вы в кусты! Вперёд, не дрейфьте, я с вами рядом буду.

Так мы перенесли этот медицинский скарб в наш фургон. И – в Ханкалу. До начала комендантского часа оставалось сорок минут, а после пяти вечера без спецпропусков по Грозному не проедешь.

– Тормози, – командую я водителю.

– Зачем, опасно здесь, частный сектор?! – сопротивляется чумазый водитель.

– Тормози, говорю, вон видишь, розы растут! Сегодня день медика, неудобно без цветов в часть возвращаться.

Пока я срезал штык-ножом колючие стебли цветов, в соседних дворах началась перестрелка, в ста метрах взорвались две гранаты. Ещё минута – и мои ребятишки оставили бы меня ночевать здесь одного. Когда я запрыгнул в кабину КАМАЗа, они смотрели на меня с выпученными от страха глазами. До Ханкалы мы неслись под девяносто.

– О, доктор, спасибо за розы! Откуда такие красивые? Даже комдив нам не дарил таких шикарных, – по-детски радовалась букету медсестра Ольга Владимировна.

– На рынке заказал, из Моздока лётчики привезли.

– А медицинское имущество где взяли?

– Да ребята с медбата подкинули. У них лишнее, списано, не выбрасывать же.

Расставив мебель в медицинском пункте, накрыв столики белыми простынями, ушёл в жилую палатку праздновать профессиональный праздник.

Среди ночи, меня разбудили крики медсёстры, доносящиеся со стороны медпункта.

– Спасите, помогите!

Надев брюки, выбежал на улицу.

– Что случилось?

– Начальника штаба бьют. Драка у него с майором из дивизии. Меня не поделили. В медпункте дерутся. Всё разобьют там сейчас.

– Нет уж, я здесь лишний буду. Пусть бьют, всё одно казённое.

Начальник штаба был сильнее на этот раз. По случаю одержанной победы он ушёл глушить эргэдэшки в поле. Утром я зашёл в наш образцово-показательный медицинский пункт, где должны были проходить сборы для начмедов частей дивизии. Всё было перевёрнуто кувырком, мебель разбита, перекись и зелёнка разлиты. У начальника штаба следы победы на лице и через тональный крем сияла гематома под глазом. Но он мужественно улыбался, в нём чувствовался оскал тигра-победителя. В своих приключениях он выпрыгивал с четвёртого этажа «Титаника», стрелял на ходу из УАЗика, прыгал из борта мчащегося грузовика и отделывался небольшими повреждениями. Мотивы всегда были одни и те же, так же как и условия их возникновения. Женщины и алкоголь.

Вчера в Аргунской комендатуре подорвался водитель-смертник на «КАМАЗе», начинённом тротилом. Это городок в семи километрах от нашего лагеря, и мы видели этот взрыв. Как будто маленький ядерный грибок поднялся высоко в синее небо и на мгновение закрыл диск заходящего солнца. Пострадало триста шестьдесят милиционеров, вэвэшников, из которых на месте погибло двадцать с небольшим.

Второй день идут бои за Аргун. Вчера чеченцы взяли селение Новогрозненское. Ежедневно слышны перестрелки на окраине Ханкалы. Враги представлены интернациональным составом: поляки, прибалты, арабы, украинцы. Наши ребята в эфире часто ловят арабскую, английскую и украинскую речь.

Местный климат мне показался суровым. Дефицит воды привёл к вспышке кишечных инфекций. Почти у трети личного состава поносы. Вероятно энтероколиты и дизентерии. Меня тоже постигла эта участь, и две недели я занимаюсь самолечением. Хотя опять же, смешно, половина батальона лечится у меня и только если понос с кровью – отправляю больных в медбат.

Часто бывают пыльные завесы, когда видимость сто метров и меньше. Сюда добавить горящие нефтяные факелы со всех сторон и – картина из преисподней. Хотя мне кажется, что я привык к грохоту вертолётов, ночным САУшкам, шуму дизельной станции, мышам, жаре и прочим особенностям полевого быта.

Обещанных денег не платят. Вместо так называемых боевых (990 рублей в сутки) офицерам выдают в месяц по тысяче рублей (45 долларов). Остальное обещают потом. Кормят также невкусно и однообразно. В соседствующих с Ханкалой и минными полями садах (покинутых заминированных дачах) аккуратно собираем абрикосы, черешню, сливы. Иногда на деревьях замечаешь растяжки. Как правило, их вешают на самых урожайных кустах. От кого не знаю. Слышал, что у химиков двоим солдатам оторвало пальцы. Овощи покупаем или обмениваем на сигареты на рынке. В месяц мне положено два блока сигарет «Ява» или семьсот грамм сахара и, как некурящий, я выбираю сигареты.