Игорь Бухтин - Мемуары рождённого в СССР. Правда, правда и ничего, кроме правды

Я узнал, что такое любовь, с первых дней пребывания в девятом классе. Всё началось с того, что в одно прекрасное утро Анатолий Антонов, этакий крепыш, привёл под руку в школу Марину Юртаеву, симпатичную тёмноволосую девушку, и после этого не проходило дня без того, чтобы они не проводили совместно свободное время. Со стороны было заметно, как горели глаза у Анатолия и Марины во время разговора между ними, в течение которого улыбки не сходили с лиц обоих действующих персонажей из вечной песни любви.

На переменах они сидели где-нибудь на подоконнике и говорили, забыв обо всём на свете, до начала следующего урока. Но я в те дни ещё не мог представить, что это за чувства, которые охватывают человека в пору первой любви. И тем более я не знал, о чём бы стал говорить с той же Ириной, если бы во мне вдруг воспылала любовь.

Моя соседка на переменах проводила время или за учебником, или со своей «вечной» подружкой Мариной Суторминой. Другое времяпрепровождение Сосиной Ирины на переменах представить было чрезвычайно трудно. Я лично так не смог себя вести по причине моей неусидчивости и отсутствии товарища, с кем мог коротать время на переменах; к тому же ваш покорный слуга был очень в то время застенчив. Последнее обстоятельство доходило порой до смущенного румянца на моих щеках, горевших, как уголь в доменной печи.

В течение учебного года мы раз в неделю посещали кинотеатр «Победа». Наш класс отправлялся в кино на просмотр документально фильма о Великой Отечественной войне, снятого совместно советскими и американскими режиссёрами. Главную роль ведущего в этом фильме, состоящем из 20 серий, играл известный американский актёр Берт Ланкастер. Правда, я ходил в кино исключительно ради Ирины, потому что она любила толковать на тему фильма со своей неизменной подругой по окончании очередной серии при выходе из зала. Я же незаметно пристраивался следом и слушал голос её с таким наслаждением, которое не испытывал ни разу до девятого класса. Ничего серьёзного, однако, у меня в ту пору и в мыслях не было. Правда, когда они обе вдруг оборачивались на меня, я тут же прятался куда-нибудь, исчезая за чью-нибудь широкую спину. Ирина с Мариной неизменно при этом начинали смеяться, вгоняя меня в краску.

Вот так незаметно пролетали дни мои в девятом классе и подошли осенние каникулы.

Однажды, в конце октября, Лена Яськова пришла в школу очень возбужденная и выпалила:

– Леди и джентльмены! Приглашаю всех вас на мой день рождения, четвертого ноября, ко мне домой.

Подобное событие случилось впервые, когда весь класс приглашался к кому-нибудь домой. Правда, изъявили желание пойти человек десять. Я тоже состоял в том числе, так как интересная намечалась программа. Однако к моему глубокому огорчению, Ирина не пошла на этот день рождения. Поэтому вечеринка для меня уже не имела того значения, как в том случае, если бы на ней присутствовала Ира. Отказаться от вечеринки я, конечно, уже не мог, коли дал слово придти на неё.

Лена Яськова жила через два дома от школы в двухкомнатной квартире на четвёртом этаже. Когда мы пришли к ней в гости, то выяснилось, что почти все принесли с собой букет цветов. Исключение составили Анатолий со своей Мариной. Они принесли один, но большой букет то ли тюльпанов, то ли гвоздик. Но это не суть важно, так как не играет особой роли в моём повествовании.

Стол у Лены был накрыт шикарный, на нём стола и красная рыба, и балычок, и икорка. Не обошлось и без двух бутылок «Советского Шампанского». В общем, как в любой средней советской семье в те, так называемые сейчас, времена застоя. Шампанское многие из нас тогда опробовали впервые и признали его очень приятным на вкус.

По окончании застолья мы отодвинули стол в сторону, вынесли лишние стулья в коридор и приготовили этим всё в площадку для танцев. Лена включила радиолу и полилась прекрасная чарующая музыка. Закружились две пары, остальные сидели, не решаясь пригласить друг друга. У меня причина была веская, на мой взгляд; я к тому времени не знал даже, как танцевать, а уж тем более приглашать кого-то на танец.

Спустя некоторое время Лена, увидев мой скучающий вид, подсела ко мне и вдруг спросила:

– Слушай, Игорь, что ты сидишь, скучаешь и ни с кем не танцуешь?

– Лена, да я не смогу пригласить никого на танец, ввиду того, что я не умею танцевать. Вот если бы кто-то научил бы меня, как приглашать на танец и тем более танцевать, тогда другое дело.