Сергей Степанов-Прошельцев - Люди такие разные. Записки газетчика

Мы договорить не успели. Из такси вышли совершенно седая женщина и… Евгений Евтушенко. Его я сразу узнал. Одет он был очень неординарно. Я бы сказал – пижонисто: какие-то широченные брезентовые штаны, рубашка навыпуск, шейный платок, бейсболка.

Вадим нас познакомил.

– Это – начинающий поэт из Ставрополя, – представил он меня.

Евтушенко поинтересовался:

– Где твои стихи можно почитать?

Вот, собственно, и всё общение. Чуковская, Евтушенко и Вадим заторопились по каким-то своим неотложным делам, но прежде, чем проститься, Лидия Корнеевна пригласила меня к себе на дачу в Переделкино:

– Приходите завтра. Евгений Александрович будет у нас читать свои стихи.

Придти я не смог – в это день сдавал свой первый экзамен. Только много лет спустя, читая опубликованные дневниковые записи Корнея Чуковского, я наткнулся на такие строки: «Был Евтушенко… читал вдохновенные стихи… Читал так артистично, что я жалел, что вместе со мною нет ещё десяти тысяч человек, которые блаженствовали бы вместе».

Но мне, кстати, манера исполнения стихов Евтушенко не нравилась. Это выглядело как-то жеманно.

Игра угадай-ка

Раньше из Теберды в Абхазию вела Военно-Сухумская дорога, проложенная ещё во второй половине девятнадцатого века. Однако землетрясения, обвалы и оползни со временем прервали регулярное транспортное сообщение. Оставалась только пешая тропа.

Маршрут был сложный. Но он пользовался большой популярностью у туристов и у журналистов Карачаево-Черкесии. Конечный его пункт находился в абхазском селе Чхалта, откуда до Сухуми можно было добраться на рейсовом автобусе.

И вот мы (нас было четверо) в столице Абхазии. И здесь узнаём, что в селении Агудзера (в 12 километрах южнее Сухуми) отдыхают на своих дачах Евгений Евтушенко и Константин Симонов.

Про этот дачный район мы кое-что слышали. Знали, что там находится пансионат «Литературной газеты», дачи Нодара Думбадзе, Георгия Гулиа. Но про дачу Евтушенко слышали впервые.

– Ему её Шеварнадзе подарил, – пояснил хозяин кафе в Сухуми. – Это у нас в Грузии самый богатый человек.

Игорь Косач, мой коллега, сразу же предложил взять быка за рога:

– А давайте к Евтушенко в гости нагрянем. Заодно и интервью возьмём.

Вскоре мы воплотили задуманное в жизнь. Купили коньяк в виде рога, фрукты и отправились в Агудзеру. Место это очень живописное. Пальмы, мелкий, как мука тончайшего помола, песок на пляже, оригинальной архитектуры храм пророка Илии. Есть свой рынок, магазины, почта, кафе, ресторан в бамбуковой роще… Даже в разгар лета там не было удушливой жары, а с пляжей открывалась панорама Сухумской бухты.

Евтушенко принял нас радушно. Он был в китайском шёлковом халате. Его семилетний сын Петя сразу же оседлал самого высокого из нас Анатолия Подопригору и буквально с него не слезал. А вот тогдашняя супруга Евтушенко, Галина, выглядела какой-то букой, не проронила ни слова.

– Я её у Михаила Луконина увёл, – похвалился Евтушенко. – Живём уже четырнадцать лет, страшно даже подумать. Она из-за моих «левых» закидонов вены себе резала…

Зачем Евтушенко говорил это незнакомым людям, непонятно. Нам всем стало как-то не по себе. Это было сказано ещё и при ребенке. Спустя много лет я узнал, что Галина взяла Петеньку из детского дома.

Недаром говорили, что Евтушенко склонен к эпатажу. Повертев в руках наш подарок в виде рога, он сказал:

– Коньяк не пью, предпочитаю грузинские вина. – И пригласил нас в винный погребок.

Когда мы гурьбой спустились туда, Евтушенко повернулся к нам спиной и возжелал, чтобы мы проверили его дегустаторские способности.

Мы стали наливать ему вина из разных бутылок, и он безошибочно угадывал не только марку вина, но и его «возраст». При этом читал стихи, посвященные винам:

Ненавязчиво вас пожалевши,

сладость мягкую даст «Оджалеши»…

Или

В «Цинандали» кислинка хрустальна,

как слезы человеческой тайна…

Дегустация продолжалась долго и порядком нам надоела. Мы же рассчитывали на общение в другом формате. Но Евтушенко был занят исключительно собой. Никто другой его не интересовал.

Первым свое раздражение выплеснул Косач.

– Мы хотим поблагодарить вас, Евгений Александрович, за приём, – сказал он. – Но мы, пожалуй, откланяемся. Есть дела, много дел. Да и пообедать надо.

Намёк был весьма прозрачный. Но Евтушенко то ли сделал вид, что ничего не понял, то ли не понял действительно.