Всеволод Чаплин - Вера и жизнь

Да, мы за сильную власть. <���…> Да, мы выступаем за единство народа и власти, равно как за единство народа, Церкви и других традиционных религиозных общин. Таков наш православный идеал, такие мы, таков русский, российский образ жизни. Мы не идем на поводу у тех, кто пытается представить мир и прогресс как нечто, основанное якобы на неизбежном и якобы конструктивном конфликте между властью и народом и между разными религиозными общинами, разными этносами, разными экономическими акторами. <���…>

Но это не значит, что народ должен всегда быть ведомым, всегда должен просто исполнять указания сверху и тем более выполнять волю никем не избранных и никому не подотчетных так называемых элит – информационных, экспертных, экономических, политических и иных. Народ должен обрести свой голос во всех процессах, происходящих в стране. Все преобразования, совершаемые без воли народа, без понимания со стороны народа, без советования с ним, – нравственно нелегитимны. И это нужно ясно сказать. Политика, совершаемая без понимания народа и без согласия с народом, – нравственно нелегитимна. И об этом нужно сказать всем, кто пытается сделать народ счастливым без народа, всем, кто хотел бы строить без участия народа политику, экономику, культуру и так далее. <���…>

Я много раз говорил, что Россию не нужно заставлять жить по чужим правилам, по которым мы всегда будем заведомо проигравшими. У нас есть свои правила – и для себя, и для мира, – и нужно стараться их придерживаться. Ведь именно живя по этим правилам, живя по нашему народному духу, мы всегда побеждали, и наилучшим образом реализовывались силы нашего народа. Поэтому политика в области образования, СМИ, культуры, социальная политика, состояние нравственности должны быть сферой постоянного гражданского размышления и гражданского действия. Нужно вернуть народу решающее слово в жизни страны.

Сейчас обсуждаются политические преобразования – некоторые называют их политической реформой. Я убежден, что эта реформа должна обеспечить представительство во власти людей, реально живущих в регионах и принадлежащих к самым различным слоям нашего общества, будь то народная интеллигенция, казачество, крестьянство, рабочие, воинство, молодежь, пенсионеры. Как обеспечить такое представительство, покажет политическая практика, но предлагать механизмы обеспечения такого представительства нужно.

Необходима поддержка русского народа, поддержка различных форм его самоорганизации, его культуры, его цивилизационного развития. Другим народам, вместе с поддержкой их самобытности, нужно дать мощные стимулы к участию в глобальной миссии русского народа. А такая миссия у него есть, и мы знаем прекрасные примеры того, как к этой миссии присоединялись народы с разными верами, разными культурами, но с общей убежденностью в том, что у России есть свое историческое предназначение.

Дальше – больше. Одним из главных источников международного права объявляются решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) – органа, избираемого по довольно закрытой процедуре и почти не подконтрольного парламентам, правительствам и народам отдельных стран. Реально контролируют его информационно-медийная среда, психологически и идейно влияющая на судей ЕСПЧ, и международная бюрократия, готовящая проекты решений. Даже мотивировочную часть этих вердиктов – часто противоречащую друг другу в разных документах, содержащую термины с разным смыслом в разных языковых версиях – пытаются «назначить» универсальной нормой права, превосходящей по силе законы и даже конституции отдельных стран. Суд давно зашел далеко за пределы положенной ему «по должности» трактовки Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод – вольно интерпретируя ее, он формулирует именно новые нормы. Россия ни разу не оспорила легитимности этого процесса, ни разу не напомнила о том, что международное законодательство, по идее, должно формироваться межгосударственными договорами, ратифицированными в парламентах, а не судебными решениями, подобно тому как формируются нормы в англо-американской системе прецедентного права. Все, что у нас получилось, – это решение Конституционного суда, позволяющее не исполнять решения ЕСПЧ, противоречащие нашим конституционным принципам. И то, как говорится, слава Богу. Впрочем, настает время привлечь внимание других стран к нарождающейся диктатуре «прецедентных» вердиктов и к выстраиванию народов под гребенку текстов, рожденных в недрах ультралиберального страсбургского экспертно-бюрократического сообщества.