Борис Шагаев - О театре и не только

Считаю, это было первое выселение калмыков, второе произошло в 1943 году. Первое выселение, к счастью, было не таким трагичным, но драматизм ситуации ощущался. Когда в 1969 году работая над спектаклем «Выселение» я разговаривал с писателем Санджи Каляевым о событиях той поры в Астрахани, мэтр долг молчал и потом выдавил фразу: «Зачем тебе это нужно? Ставь спектакль по моей пьесе, и точка». Помолчав, обронил еще несколько фраз: «Мне Анджур рассказывал, все было сфабриковано. Астраханский русский народ тут не причем. Сверху пришло указание, и кучка горлопанов вышла на площадь. Русский народ тут не причем не потому, что у меня жена – русская».

После выступления кучки людей в Астрахани решили отправить Анджура Пюрбеева, как главу облисполкома, в Москву. В. Молотов (еще не министр иностранных дел) и другие чиновники приказали: «Создать столицу области ближе к калмыцкому народу, у себя в степи». Из Москвы Анджура Пюрбеева отправили подыскать подходящее место для столицы. Анджур Пюрбеев выбрал поселок Песчаный. Отсюда произошло название Элиста (Эльсн). Хоть название красивое. Что-то греческое. Я спросил у сына Анджура Пюрбеева, Льва: «Почему отец выбрал это место?». Он ответил, что отец – родом из Ики-Бурула, и до Астрахани, Сталинграда, Ставрополя – по 300 км, вот и вся разгадка. У Санджи Каляева спросил: «Почему не могли обосновать столицу у воды: в Цаган-Амане, Долбани?». Мэтр ответил: – Спроси у Анджура. – и засмеялся.

Где правда, уже не узнаешь. Долбан, Сальск, Ремонтное позже отняли у калмыков. Цаган-Аман оставили, но левый берег Волги усекли. Поселок Песчаный превратился в Элисту. В 1926 году калмыцкое правительство переехало в поселок Песчаное (Элисту). Бросили клич о строительстве Элисты. В поселке было три жилых дома, более-менее пригодных для жилья, один из них – на месте нынешней мэрии – превратили в Дом правительства. Тут же жили В. Хомутников, А. Пюрбеев, Ванькаев. Жилдом № 2 был за почтой, напротив дома, где сейчас «старый гастроном». Его построили позже, и в народе он известен как «шестой жилдом». Позже, когда построили педтехникум, интеллигенция стала тайно собираться и мечтать о «стране Бумбы»…

Я вспоминаю 1930 годы, когда восстанавливали республику, всеобщий энтузиазм. Но в то время романтически настроенные молодые люди во главе с Анджуром Пюрбеевым не учли некоторые обстоятельства и сталинскую «ежовую» направленность в политике. Никакого свободомыслия, все в рамках идеологии советской власти. Под видом художественной самодеятельности этот политический кружок вынашивал национальную идею «Джангара», возрождения калмыцкого народа. В этом кружке возникла идея о создании калмыцкой автономии.

Молодой писатель Баатр Басангов составлял устав об образовании Калмыцкой автономии. Я понимаю их молодой энтузиазм и романтическое настроение. Их выдал стукач Пюрвеев Дорджи Пюрвеевич. Ничего преступного у этого кружка не было. Молодые энтузиасты хотели добра своему угнетённому народу. В годы репрессий 1935–1937 г.г. это вспомнили и загребли кого надо. Сталинисты усмотрели в устремлениях молодых романтиков заговор.

Тем временем Троцкий в Москве сблизился с Хомутниковым и Кануковым. И дал задание создать калмыцко-монгольское правительство. Троцкий хотел экспорта революции. Он направлял калмыков в Монголию, Синцзян, чтобы потом проникнуть в Тибет. И когда в 1937 начались аресты, многих обвиняли в буржуазном национализме и панмонголизме.

Анджур Пюрбеев активно взялся за создание столицы. Поехал на Дон, уговаривать тамошних калмыков, чтобы приезжали строить столицу и поднимать народное хозяйство. Народ уважал Анджура. В то время в Элисте распевали песни про него. Калмыцкий народ сочинил две песни про Анджура. Первая называлась «Черная машина» – в Элисте тогда бегала черная машина Анджура, и все знали, куда поехал ахлач, вторая – «Да здравствует Элиста!», в которой были слова о его деяниях, торжествах в Элисте. Это было устное народное творчество.

В 1932 году Москва потребовала от руководства Калмыкии провести раскулачивание. Анджур едет в столицу, где выступает против. Он говорил, что калмыки – кочующий народ, что в степи необходимо создавать заповедные зоны – Кумо-Манычскую, Черные земли, Каспийскую впадину. Но к нему не прислушались, начались аресты представителей духовенства, раскулачивание.

В это сложное время Анджур Пюрбеев боролся за сохранение родного языка, калмыцкой культуры, помогая молодым писателям, поэтам – Баатру Басангову, Санджи Каляеву, Константину Эрендженову, Хара-Давану и многим другим.