Николай Павленко - Петр III

Сохранилось три письма Петра III к Екатерине II, отправленные из Ропши: два из них датированы 29 и одно 30 июня 1762 г. Их содержание свидетельствует о подавленном состоянии бывшего императора. В первом из них он просил: «сжальтесь надо мною и оставьте мне единственное утешение, которое есть — Елизавета Романовна». В другом письме Петр Федорович просил «отправить меня в чужие края с теми, которые я ваше величество прежде просил». О чем просил Петр бывшую супругу явствует из письма Екатерины генералу В. И. Суворову от 30 июня, в котором она велела ему отправить в Ропшу лекаря Лидерса, арапа Нарцисса да обер-камердинера Тимлера; «да велите им брать с собой скрипку бывшего государя, его мопсиху собаку». Императрица отказалась удовлетворить просьбу Петра прислать фаворитку Елизавету Воронцову.

Худ. Серяков Лаврентий Аксенович. Иван VI Антонович. Гравюра, 1878 г.

Русские деятели в портретах. Собрания 1–5 / изд. редакциии исторического журнала «Русская старина». СПб.: Типография М. М. Стасюлевича, В. С. Балашева, 1886–1891. С. 34

Содержание третьего письма дает основание полагать, что бытовые условия проживания Петра в собственном дворце не отличались удобствами. Петр просил отменить караул у ворот комнаты и не приказывать офицерам оставаться в той же комнате, «так как мне невозможно обойтись с моею нуждою». Кроме этой еще две просьбы: «обходиться со мною по крайней мере не как с величайшим преступником»; вторая просьба — «отпустить меня скорее с назначенными лицами в Германию». Последнюю просьбу Екатерина выполнять не намеревалась, хотя Петр обещал: «Ваше величество может быть во мене уверенною»…

Содержание писем свидетельствует об унизительном состоянии бывшего монарха. Это подтверждает и подпись Петра: «Ваш нижайший слуга Петр», «верный слуга Петр».

В первые же дни после переворота Екатерине довелось оказаться в весьма пикантном положении, обусловленном ее амурными делами. Напомню, что императрице, когда она еще была великою княгиней, пришлось расстаться со своим вторым фаворитом Станиславом Понятовским — ему было предложено немедленно покинуть Россию. Но как только Понятовскому стало известно об успешном завершении переворота в пользу своей возлюбленной, он решил, что теперь, когда она стала императрицей, ничто не может помешать восстановлению между ними прежних отношений.

Не подозревая, что Екатерина завела нового фаворита Григория Орлова, Понятовский отправил ей письмо с просьбой разрешить ему приехать в Россию. Зная темперамент обоих фаворитов, Екатерина здраво рассудила, что их личная встреча ничего хорошего не сулила. Остановка была за изобретением убедительного аргумента для отказа Понятовскому в его просьбе. В письме к нему от 2 июля содержался глухой намек на опасность, которая его могла подстерегать, если он появится в Петербурге: «Убедительно прошу вас не спешить приездом сюда, потому что ваше присутствие при настоящих обстоятельствах было бы опасно для вас и очень вредно для меня».

Месяц спустя, 2 августа 1762 г., Екатерина отвечала на повторную просьбу Понятовского: «Все мы еще в брожении. Я вас прошу воздержаться от поездки сюда, из страха усилить его». Понятовский, однако, стоял на своем, что следует из недатированного письма Екатерины, в котором видна ее раздражительность настойчивостью Понятовского. «Вы читаете мои письма недостаточно внимательно. Я вам сказала и повторила, что я подвергнусь крайним опасностям, если вы появитесь в России. Вы отчаиваетесь; я удивляюсь этому, потому что, в конце концов, всякий рассудительный человек должен покориться. Я не могу и не хочу объясниться по поводу многих вещей».

В письме 11 ноября 1762 г. Екатерина вновь возвращается к сюжету, волновавшему Понятовского: «Я отсоветываю вам тайную поездку, ибо мои шаги не могут оставаться тайными. Положение мое такое, что мне приходится соблюдать большую осторожность и прочее, и последний гвардейский солдат, глядя на меня, говорит себе: вот дело моих рук».

Все эти доводы не убедили Понятовского и он продолжал одолевать императрицу своей просьбой, что явствует из ответа ее от 27 апреля 1763 г.: «Итак, раз нужно говорить вполне откровенно и раз вы решили не понимать того, что я повторяю вам уже шесть месяцев, это то, что если вы явитесь сюда, вы рискуете, что убьют обоих нас».

На этом домогательства Понятовского прекратились: возможно, ему стало известно, что его место занято другим фаворитом, но столь же возможно, что бывший фаворит не стал более испытывать терпения раздраженной императрицы, переставшей нуждаться в его услугах. Вернемся, однако, к судьбе свергнутого императора.