А. Дроздов - В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле

Для пятого этапа научного творчества М. Г. Гросвальда было характерно обращение к решению проблем ледниковой палеогидрологии, особенно к распространению и механизмам гидросферных катастроф, имевших как локальные, так и континентальные масштабы. При этом водные массы, участвовавшие в гидросферных катастрофах, М. Г. Гросвальд рассматривал не отдельно от оледенения, а вместе с ним, как жидкие компоненты единых ледниковых систем. Поэтому и в катастрофических ледниковых подвижках – серджах, и в дилювильаных потоках – мегафладах он начинал уже видеть две стороны одной и той же – эрруптивной – деятельности горно-покровных оледенений и всего Арктического комплекса.

В предисловии научного редактора к «Евразийским гидросферным катастрофам и оледенению Арктики» академик В. М. Котляков писал, что в этом новом исследовании М. Г. Гросвальда, вместе с оледенениями, грандиозные дилювиальные явления проявляются как новый, ранее неизвестный элемент «Земной системы», начинавший действовать в эпохи дегляциации. Без этого штриха – катастрофических потопов – картина глобальных изменений позднеледниковий оставалась неполной. Эти геофизические процессы недавнего геологического прошлого встанут в ряд с такими событиями ледниковых эпох, как внезапные повышения уровня океана, коллапсы ледниковых щитов, выбросы айсбергов и похолодания климата, которые «записаны» в изотопном составе льда Антарктиды и Гренландии.

За эту монографию М. Г. Гросвальд был удостоен Премии имени А. А. Григорьева, присуждаемой Президиумом РАН за выдающиеся работы в области физической географии.

Шестой этап научной биографии М. Г. Гросвальда начался на рубеже веков, когда, согласно дальнейшему развитию своей парадигмы, он пришел к убеждению, что ледниковые покровы зарождались не на материках, и не в умеренных широтах, как считает сейчас большинство исследователей, а в центре Арктики, в океане. Именно отсюда, считал М. Г. Гросвальд, динамичные компоненты ледниковых покровов извергались на периферию океанов и на материковые окраины.

После появления моих первых статей о Михаиле Григорьевиче в ИНТЕРНЕТе мне позвонил коллега, морской геолог из Швеции. Статью ему перевели. Олаф предложил: в случае, если я собираюсь продолжать, то непременно должен описать и тот нетривиальный эпизод в истории проведения больших научных встреч, который вот уже полтора десятка лет носит в научном мире имя собственное: «Misha Grosswald – video». Олаф, как и другие очевидцы, участники той уже уходящей в историю науки сессии, полагает эпизод уникальным и заслуживающим хотя бы краткого упоминания. Думаю, что это так и есть. Сам Михаил Григорьевич считал когда-то именно так, правда, объясняя все по-своему: мол, само, мягко говоря, не вполне стандартное его появление на QUEEN во Франции в период его физического нахождения в Японии нужно объяснять не его, Гросвальда, научной популярностью, а моим сибирским напором (эвфемизм мой). Михаил Григорьевич вежливо ошибался.

Чуть более, чем через месяц после нашей конференции ГЛОКОП в Толедо, я неожиданно получил по электронной почте приглашение выступить с докладом на Первой рабочей встрече нового проекта QUEEN (Четвертичные изменения окружающей среды Евразийского Севера), который финансировался Европейским научным фондом. Я обменялся письмами с ученым секретарем конференции, хотя так и не понял, откуда дует ветер (я не занимался никогда вплотную Арктикой), но согласие, разумеется, дал. По условиям ESF, все было оплачено, даже билеты через Москву-Франкфурт-Страсбург (и обратно). Билеты домой в Томскую квартиру доставил пожилой курьер (подполковник запаса, как выяснилось в неназойливом обмене мнений о текущей погоде).

И вот: номера в «Хилтоне», окна – непосредственно на здание Европарламента… Очень приличные деньги на проживание (кто помнит, в середине 1990-х зарплату в России не платили в принципе). И вообще – Эльзас и т. д. И жена Марина рядом, она тоже представила новые материалы, правда, тоже не по Арктике. За окном последний месяц 1996 г., адвенты перед Рождеством, все сияет – лица, елки, фонари, уличные украшения… Горячий глинтвейн и знаменитые огромные страсбургские блины, которые готовят тут же, ловко, красиво и вкусно. Небольшой снег чуть искрится, мороз… с терпким глинтвейном…

После двух свободных дней, субботы и воскресенья, – начало пленарного заседания нового проекта QUEEN.