Исаак Гилютин - Жизнь и страх в «Крестах» и льдах (и кое-что ещё)

– У кого ещё есть место в рюкзаке

Возьмите буханку, а может и две.

Я взял ещё две буханки, но заметил, что не каждый из присутствующих сделал то же самое. Много позже, я понял, почему – ведь те, кто ехал на скалы не в первый раз, хорошо знали, что нас ожидает на следующий день. А это оказалось 18 км с рюкзаками за спиной от поезда до скал на озере Ястребиное. Главная же причина, почему не все добавляли в свои рюкзаки дополнительные хлеба – это то, что у многих рюкзаки уже были загружены до максимума верёвками, молотками, крючьями и карабинами, палатками, вёдрами для варки еды и т. д. Забегая вперёд, скажу, что через пару лет мы почти бегали это расстояние с такими же тяжёлыми рюкзаками чуть ли ни каждый уикенд, чтобы потренироваться в скалолазании. Но в тот раз я никакого понятия не имел, что значит пройти такое расстояние с тяжёлым рюкзаком на плечах – было это в моей жизни впервые, но мне очень хотелось показать себя с возможно лучшей стороны. И когда клич этот повторился ещё несколько раз, я каждый раз на него откликался, беря в свой рюкзак очередные две буханки. Я хорошо помню, что в результате всех моих подходов к хлебной куче в моём рюкзаке оказалось 13 буханок. Но тогда я ещё не знал, на что я себя обрекаю.

Наша электричка отправилась около 1 часа ночи и прибыла на конечную станцию Сосново около 3-х часов ночи, где мы перегрузились на очень старый поезд-подкидыш, который доставил нас до ж.-д. станции Кузнечное около 5 часов утра. Взвалив рюкзаки, мы устремились к нашей цели – озеро Ястребиное. Несмотря на ранний холод, минут через 20 пот уже вовсю катил по моему лицу. Ещё через 20 минут я уже плохо соображал и думать мог только о том, когда же будет привал, чтобы всласть надышаться свежим воздухом и дать хоть чуть-чуть отдохнуть спине и ногам. К моему великому удовольствию ещё через 10 минут был объявлен привал. О какое это было счастье сбросить со своих натруженных плеч огромный и столь ненавистный рюкзак! Я лёг на землю, вытянул ноги и … мгновенно заснул. Но счастье это длилось так недолго – уже через 15 минут прозвучал зычный окрик «подъём», и все повскакали на ноги, одевая на себя рюкзаки. Вот таким образом мы шли до пресловутых скал часов пять. Как я шёл последний из этих пяти часов, я не помню – мозг мой плохо работал, в нём была лишь одна мысль: когда же это истязание закончится? Теперь уже пот с моего лица лил градом, всё моё внимание было сконцентрировано на одной мысли: только не упади, только переставь очередную ногу вперёд, иначе скомпрометируешь себя навсегда. С каждым подъёмом на очередной холм я молил бога чтобы он был последним, но за ним всегда возникал следующий. Казалось, это никогда не кончится. Я даже не укорял себя за то, что обрёк сам себя на такую экзекуцию, я просто был не в состоянии думать ни о чём, кроме того, чтобы заставлять передвигать свои ноги поочерёдно вперёд.

Однако «ничто не вечно под луной жестяной»: наконец, очередной холм оказался последним, потому что мы обнаружили себя в сосновом лесу и выше нас было только небо, а внизу был чудесный вид на озеро Ястребиное. Было около 11 часов утра. Ещё через пять минут мы пришли на стоянку ЛИТМО и начали благоустраиваться. После того, как установили шатровые палатки, каждая на 12 человек, и пообедали, во второй половине первого же дня пошли знакомиться с настоящими скалами, которые находятся в Главном кулуаре. Я не собираюсь описывать каждый из дней, проведённых тогда на скалах, но хочу поделиться лишь некоторыми впечатлениями.

В первый же день наши старшие товарищи (старшие не в смысле возраста – мы почти все учились на одном курсе – а в смысле альпинистского образования, поскольку они все уже побывали в альпинистском лагере годом раньше) показали нам как вяжутся основные альпинистские узлы, и мы пошли лазить. В тот же день произошло довольно серьёзное ЧП (Чрезвычайное Происшествие), главным действующим лицом которого оказался я. Боб Бененсон рассказал нам, новичкам, для чего нужен и как работает узел Прусик, получивший своё название от имени австрийского альпиниста, впервые показавшего его в 1931 году. Прусик – это один из схватывающих узлов, который обеспечивает страховку альпинисту в случае его падения. По мере подъёма или спуска он свободно передвигается рукой, но в случае срыва узел затягивается на верёвке, на которой он завязан, и тем самым предохраняет альпиниста от полного падения. Всё это нам было сказано и затем было велено идти и отрабатывать его назначение на практике. Для этого была закреплена верёвка вокруг ствола дерева почти на самом верху главного кулуара. Здесь находится высшая точка скал под названием Парнас, которая возвышается над озером на 70 метров. Верёвка эта была сброшена вниз и доставала до самой земли. Скала, на которой лежала эта верёвка, состояла из двух приблизительно равных по длине участков; крутизна первого по ходу вниз участка была не более 45 о, а вот второго – резко увеличивалась до 80–85 о. Я не помню, но у меня нет сомнений, что Боб сказал нам, новичкам, чтобы мы отрабатывали технику хождения по верёвке со страховкой через узел Прусика только на первой, не крутой, половине скалы и ни в коем случае не «совали свой нос» на её крутую часть.