Анатолий Баранов - Маленькие друзья больших людей. Истории из жизни кремлевского ветеринара

А как могло быть иначе, когда ты видишь, что шерстный покров со стороны основания внутренней поверхности ушной раковины сплошь покрыт как давно засохшими, так и свежими гнойными и сукровичными выделениями. А сама нежная кожа внутренней поверхности?! На ней не осталось ни одного живого места – вся экзематозная, отечная и устрашающего красно-бурого цвета. И что еще мне совсем не понравилось – ее страшно изъязвленная поверхность, которая возникла от царапанья острыми когтями и от постоянного контакта с гнойными выделениями. Но это для меня уже большого значения не имело, так как означало, что обычным способом, известным как медикам, так и ветеринарам, с применением перекиси водорода и использованием ватного тампона, накрученного на палочку, при всем желании воспользоваться будет просто невозможно.

При первом же легком прикосновении пальцами к нижней части уха Жунечка начал дрожать мелкой дрожью. А из страдальческих глаз обильно потекли слезки. Словно извиняясь за свою собачью несдержанность, он тут же своим бархатисто-нежным языком начал усиленно лизать мою руку, в то же время как будто выражая благодарность за то, что я, в отличие от предыдущих врачей, стараюсь не причинить ему резкую боль.

– Не волнуйся, Жунечка, не волнуйся. Все будет хорошо. Вылечу твои ушки, непременно вылечу, – успокаивал я пуделя.

И он, как ни странно, понял. Перестал дрожать и только внимательно следил за моими действиями, время от времени издавая короткие жалобные стоны.

Глядя на нас, дамы дружно отметили: Жунечка не сделал ни одной, даже слабой, попытки спрыгнуть с журнального столика, на котором я его осматривал, и убежать от меня прочь. Как я уже сказал, он только внимательно следил за моими руками и время от времени смотрел прямо в глаза, словно считывая в них свою дальнейшую судьбу. Я же в свою очередь не отводил взгляда. Жуня, по-видимому, отлично понимал мое внутреннее состояние. И, наверное, от этого был послушен и чрезвычайно сдержан в своих эмоциях. А может быть, умный и сообразительный пес за такое щадящее обращение с ним мне просто дружески подыгрывал.

Наблюдая за осмотром своего любимца, Галина Леонидовна тихо роняла слезы в промокший носовой платок. Она мне потом призналась, что была крайне удивлена поведением своего любимца. То, как Жуня вел себя во время осмотра, ее страшно поразило и тронуло.

Ко всем предыдущим докторам Жуня был нетерпим. Как только врач бесцеремонно брал его за ухо и поднимал ушную раковину для осмотра, он сразу же начинал душераздирающе верещать и грозно щелкать зубами, пытаясь избавиться от бинтовой повязки – импровизированного намордника. А уж когда начиналась чистка ушей от скопившегося гноя перекисью водорода – сплошной лязг зубов и жалобный поросячий визг, насквозь пронизывающий чувствительное женское сердце хозяйки.

Страшная боль, исходящая от воспалившихся ушей, эхом отдавалась и в сердце самого больного. Со слов Галины Леонидовны, однажды, при очередной процедуре лечения ушей, Жунечка, перестав истошно вопить, вдруг резко обмяк и, словно подкошенный, упал навзничь. Его маленькое тельце похолодело, а розовый язык в один момент превратился в синий, как у чау-чау.

Благо, что ветеринар оказался из питомника КГБ. Опытный врач не растерялся и не запаниковал. Он быстро снял с челюстей собаки тугую завязку и открыл окно для доступа свежего воздуха. Пес вскоре пришел в сознание и самостоятельно задышал. Молодость взяла свое. Собака хотела жить.

Вот на этом инциденте лечение Жунечкиного отита и закончилось. Пудель не выносил боль, а ветеринарные врачи, вроде бы крепкие люди, не выдерживали столь сильных нервных потрясений. Пес в любой момент мог умереть. Случись это с любимой собакой Генерального секретаря ЦК КПСС во время лечения – строгий партийный выговор, не говоря уже об исключении из рядов… По мнению партийных докторов, риск был слишком велик… А расставаться с «хлебной карточкой», как они называли партбилет, было крайне нежелательно. Это означало – прощай отдельная квартира за счет государства, поездки за границу за казенный счет, вне очереди покупка авто, почетное звание заслуженного ветеринарного врача и многое другое. Вот и остался бедный Жунечка без врача и лечения – один на один с гнойным отитом, который с каждым годом и месяцем становился все более и более тяжелым.

А после того как медики сообщили Галине Леонидовне, что очередной сердечный приступ может привести Жунечку к инфаркту и смерти, она вообще растерялась.