Антонина Шустер - Линии жизни

На дороге, словно из-под земли, неожиданно появилась черная фигура высокого мрачного мужчины с развевающимися седыми волосами. Его вороний профиль хищно выделялся на фоне сияющего белым снегом дня. Он стоял и смотрел на приближающуюся повозку. Создавалось такое ощущение, словно он хотел заглянуть в глаза лошадям.

Вдруг животные резко дернулись в сторону, нарядная повозка слетела с пригорка, кувыркаясь и переворачиваясь в воздухе, как детская игрушка. На берегу сани на миг замерли, балансируя на одном из полозьев, а потом, словно нехотя, повалились в реку. Обледеневшая сонная река вздрогнула от неожиданного удара, вздыбилась кусками пробитого льда и приняла в себя непрошенных гостей…Радостные возгласы сменились сначала воплями ужаса, а затем горестными стенаниями…

***

– Доча, доченька, проснись! – мама трясла ее за плечи.

Маленькая Леночка, задыхаясь от слез и рыданий, рассказала про тройку лошадей, про свадьбу, про красивую невесту, утонувшую в реке, про страшного мужчину, «похожего на ворону». Слушая малышку, мама с удивлением, даже немного со страхом, смотрела на Лену. Ведь та рассказывала историю, которая произошла много-много лет назад, и стала уже семейной легендой. Совершенно точно, что никто из взрослых не обсуждал эту тему с маленькой трехлетней девчушкой. А страшный мужчина «с лицом, как у вороны» – поразительно похож на прапрапрадеда Лены, жившего в Лепсинске. И слывшего в тех краях колдуном.

Страшные сны изводили девочку, она боялась засыпать, потому что знала, что ночью вернутся ужасные образы непонятных людей, животных и событий.

А потом Лена придумала способ спасться от кошмаров. Все было просто – в самый жуткий момент во сне нужно подпрыгнуть и улететь высоко-высоко в небо, и там, среди облаков, проснуться. Если не получиться с первого раза – значит нужно прыгать еще и еще. Пока не проснешься и не скинешь с себя тягучую паутину ужаса.

Ее душа уже тогда была сильной и упрямой, она не собиралась подчиняться страшным снам, уводящим ее из мира любви и тепла, которые, как могла, пыталась дать ей ее мама и отчим.

После смерти Аркадия, Люда, мама Лены, выполняя последнюю волю мужа, вышла замуж за его друга, Виктора Ржанникова. Много чего досталось на долю отчима. Но, добрый и терпеливый, он смог стать для падчерицы другом и советчиком. Даже в период подросткового максимализма, Виктор сумел сохранить добрые отношения с подрастающей упрямицей.

Но до подросткового возраста еще далеко. Пока был детский сад, дети, которые никак не хотели принимать в свои игры угрюмую пугливую девочку. Она была не похожа на них, веселых и беззаботных. В ее недоверчивых глазах прятались грусть и страх. Воспитательницы недолюбливали ее, дети над ней часто смеялись.

***

Зима. Предновогодние утренники в детских садах всегда наполнены шумной и беспорядочной суетой. По детскому саду бегают туда-сюда девочки-снежинки и мальчики-зайчики. Почти у всех есть своя роль в новогоднем спектакле. Родители, вжавшись в стены, томятся в узких коридорчиках, переминаются с ноги на ногу, дожидаясь, когда же их впустят в актовый зал, чтобы можно было сесть и расслабиться.

А мама Лены приехать не сможет – не отпустили с работы. Из-за угрюмого характера малышка не получила роль снежинки. Поэтому она в обычном своем повседневном платьице. В какой-то момент нервозность атмосферы прорывается в детском возгласе:

– А ты – некрасивая! И ненарядная! – детская наивная жестокость не знает границ. Детвора собирается вокруг девочки, кто-то первым показал на нее пальцем и стал показушно похохатывать. И вот уже вся детская ватага, хохочет и тычет в нее пальцами. Кажется, что это никогда не закончится. Окрик воспитательницы прекращает экзекуцию. Но и только. Никто не подходит к обиженной девочке, не пожалеет ее, не встает на ее защиту. Воспитателям некогда – вот-вот начнется утренник, да и в голову такая ерунда не приходит.

Как у маленького человечка хватило сил не расплакаться, не начать кричать в ответ обидчикам, что на самом деле платье у нее есть, сейчас его привезет дядя. А может как раз это знание и помогло девчушке выдержать это испытание.

– Лена, Аленка! – голос дяди был словно спасительный круг. Знал бы дядя, насколько близок он был сейчас к роли Феи из сказки про Золушку.

Девочка со всех ног бросилась на зов. Переодеваясь в чудесное белое платье, сшитое из марли и украшенное блестящей мишурой, Лена предвкушала, как она сейчас зайдет в группу и все ахнут от восторга и удивления.