Килиан Жорнет - Нет ничего невозможного

Я потерялся в узких улочках Ринггенберга, коммуны недалеко от Интерлакена в Швейцарии. Эта местность еще хранит деревенское очарование, а в воздухе пахнет природой. В отличие от маленьких населенных пунктов соседней Франции этот поселок не безликий, а его жители не уничтожили исторический стиль архитектуры. Все улицы вымощены брусчаткой, а строения выглядят как круглые гладкие пеньки. В самых высоких домах два этажа; на всех окнах и балконах висят ящики с цветами всевозможных оттенков, без единого увядшего лепестка. Из фонтана на центральной площади бьет вода, а пожилые люди рассаживаются на скамейки, чтобы провести вечер за болтовней.

Я дважды проехал мимо фонтана, но не нашел дом, который искал. В конце концов я остановил машину и опустил стекло, чтобы на английском спросить у одного из старичков: «Простите, вы не знаете, где дом Ули Штека?» Я не разобрал его ответ на швейцарском варианте немецкого, но по жестам понял, что он хочет сказать, и мне этого достаточно.

Я подъезжаю к воротам дома Ули, звоню, и он выходит, чтобы показать, где поставить машину. Мы сразу беремся за дело и буквально за десять минут подготавливаем все, что нужно, чтобы на следующее утро подняться по северной стене Эйгера. После этого ужинаем — съедаем по тарелке пасты с пармезаном.

Имя Ули Штека мне впервые встретилось в 2007 году — тогда я прочитал в одном журнале, что он совершил то самое восхождение, которое теперь мы решили повторить, меньше чем за четыре часа. На следующий год он побил собственный рекорд и потратил менее трех часов. Восхождение, которое мы запланировали, по сравнению с этим было несложной тренировкой. Но я испытывал самые разные чувства, от возбуждения до уважения. Еще у меня была нелепая боязнь — оказаться в недостаточно хорошей форме рядом с человеком, покорившим эту стену тридцать девять раз.

За несколько недель до этого мы общались в Гималаях. У меня было двенадцать дней отпуска между окончанием сезона трейлраннинга и поездкой, где я представлял продукцию спонсора в Юго-Восточной Азии. Я воспользовался этими днями, чтобы пошататься по Кхумбу, региону Непала вблизи таких знаковых вершин, как Эверест, Лхоцзе или Ама-Даблам. На несколько часов я остановился в Катманду, чтобы получить разрешение на трекинг, потом сел на прямой рейс до Луклы и, как только прилетел, бросился бежать с маленьким рюкзаком, наполненным самым необходимым, чтобы провести больше недели в горах. После нескольких дней в долинах Гокио и на вершине Лобуче я добрался до Чукхунга, последнего поселка в долине, ведущей к южным стенам Лхоцзе и Нупцзе, на высоте почти в пять тысяч метров. Там я сразу направился в лодж Пемба, где останавливался и раньше, и, войдя в столовую, столкнулся с Ули Штеком и Элиа Мийриу. Оказалось, что они пребывали там уже какое-то время, акклиматизируясь и ожидая оптимальных погодных условий, чтобы попробовать подняться по южному склону Нупцзе в альпинистском стиле; пока же они пользовались свободным временем, чтобы бегать и заниматься скалолазанием.

Регион Кхумбу мне очень нравится возможностями для тренировок. Можно подниматься в горы на шесть или семь тысяч метров — но это ощущается как восхождение на три или четыре тысячи в Альпах. Деревушки расположены на высоте около пяти тысяч метров, и там есть все необходимое для тренировок и жизни: кровати с одеялами, комнаты с каминами, защищающие от ночных холодов, изобилие еды, а если поселиться в Дингбоче — то еще и нежнейшие шоколадные круассаны только что из печи.

Однажды я вышел побегать с Элиа и Ули, и в легких кроссовках мы поднялись до подножия одного из безымянных шеститысячных пиков. Добравшись до снега, мы нацепили кошки и начали восхождение по узкому гребню из камня, с невероятными видами с огромной каменной стены — южного склона Лхоцзе и Нупцзе. Рядом возвышалась гора Макалу, а со всех сторон нас окружали сотни тонких пирамид из снега. Мы дошли до высшей точки и после короткой паузы начали спускаться по теневой стороне. Поскольку веревку мы не взяли, было решено поддерживать дистанцию побольше, чтобы ни один из нас не сбрасывал снег на других. Я иду по следам Ули, и когда дохожу до конца заснеженной стены, путь мне перерезает вертикальный фрагмент примерно в десять метров. Я рассматриваю следы, оставленные Ули, и поражаюсь тому, как он спустился всего с одним ледорубом. Достаю второй ледоруб из рюкзака и спускаюсь к леднику. Я догоняю Ули, и, пока мы ждем Элиа, он спрашивает, был ли я когда-то в швейцарском Гриндельвальде. Я отвечаю, что нет. Он хочет знать, поднимался ли я хоть раз на Эйгер. Я снова отвечаю, что нет. Он предлагает как-нибудь подняться вместе. Я соглашаюсь.