Олег Соколов - Исповедь о жизни, любви, предательстве и смерти

Парижское отделение HSBC, и его директор подписал кредит на… 100 млн. евро!!

Но оставалась небольшая «формальная» деталь. Это выделение денег должно было быть одобрено в центральном отделении банка. Если я правильно понял ситуацию, либо в Гонконге, либо в Лондоне. Нашему молодому банкиру надо было, конечно, тут же лететь в Гонконг, и все дело было бы сделано, и моя жизнь пошла бы совершенно по другому пути. Но он, видимо, считал, что в Лондоне будет лишь формальное утверждение уже подписанных бумаг, этого не сделал, считая, что деньги у нас и так уже в кармане.

Мы уже выбирали место для парижского офиса. Я предложил Вандомскую площадь, одно из самых знаковых мест Парижа. Выстроенная в XVII в. все тем же знаменитым Мансаром, она, представляя собой как бы гигантский двор дворца, в центре которого высилась известная на весь мир Вандомская колонна со статуей Императора Наполеона. На этой площади размещаются офисы самых престижных компаний, и конечно соседство с ними какой-нибудь вывески типа «Русские деревянные дома» или «Пермский лес» смотрелась бы, наверное, просто замечательно.

Увы, денег у нас в кармане еще не было. Как всегда, вмешался коварный Альбион. В Лондонском совете выделение кредита не утвердили. Причины неизвестны, но ясно, что не от большой любви к России.

Подобная удача, как подписание кредита на 100 млн., могла быть только один раз. После этого все наши многочисленные поиски упирались в закрытую дверь. Основной причиной было недоверие к инвестициям в Россию. Мы еще несколько раз приближались к успеху (уже не такому, как 100 млн. HSBC но все-таки), но все всегда срывалось. Эта борьба длилась до 2011 г., но найти деньги так и не удалось. Средства моего друга-бизнесмена исчерпались, и надо было возвращаться домой в Петербург после пятилетних скитаний между Москвой и Парижем.

Единственным положительным моментом было то, что за время моего пребывания во Франции я обратился в управление Ордена Почетного Легиона с просьбой зачислить мою дочь от второго брака в одно из самых престижных учебных заведений Франции. Дело в том, что в декабре 1805 г Императором Наполеоном была учреждена «Ecole des filles de la Legion d'Honneur», что можно перевести как «Пансион благородных девиц Почетного Легиона». Так как под Аустерлицем погибло немало кавалеров этого Ордена, Наполеон хотел создать такое учебное заведение, чтобы те из дочерей кавалеров Ордена, которые лишились своих отцов, могли получить хорошее образование. Чуть позднее статут этого заведения предполагал лишь одно условие для зачисления девочек — отец должен быть кавалером Почетного Легиона (сейчас, конечно, это может быть и мать).

Я обратился в канцелярию Почетного Легиона с просьбой, чтобы мою дочь от брака с умершей женой, зачислили в это заведение. Ей как раз исполнилось столько лет, чтобы можно было просить о ее зачислении. Этот вопрос направили на рассмотрение Генерального Канцлера Почетного Легиона, он ответил положительно, но как осторожный чиновник, направил бумагу в вышестоящую инстанцию, т. е. президенту Французской республики. Действительно, еще никогда до этого российская (по гражданству) девочка не была допущена в это заведение. Но никаких исключений для русских статут Ордена не предполагал, и президент Саркози подписал распоряжение о зачислении моей дочери Анны в это заведение. Так моя дочь закончила Сен-Жерменский коллеж (это первая ступень этой школы для девочек 11–15 лет) с отличием, и дальше продолжила обучение в так называемом Международном лицее, также в Сен-Жермене (западное предместью Парижа).

Должен сделать здесь очень важную ремарку, несмотря на всю престижность Пансионат Почетного Легиона — это не школа для «богатеньких». Пропуском в нее являются не деньги, а заслуги отца или матери перед Францией.

Итак, в 2011 г., как я уже отмечал, я вернулся в Россию. Работы на первых порах не было никакой, в области военно-исторической реконструкции сплошные проблемы, ведь меня так и не допускали до Бородинского поля, а значит, до реального взаимодействия с созданными мной когда-то полками. И вот на 200-летней юбилей в 2012 г., благодаря вмешательству одного моего старого знакомого, получившего важный пост в министерстве культуры, меня снова официально пригласили на Бородинский праздник, но не в качестве командующего французской армией, а в качестве командира одним из ее отрядов. Кроме того, меня назначили ответственным за проведение церемонии у памятника «Погибшим воинам Великой Армии», то есть вернули командование моей «армией»… на один час. Но это был первый шаг, а потом началось медленное и трудное собирание осколков того, что когда-то было единым войском. В музее, слава Богу, изменилось начальство, пришел хороший директор, с которым удалось наладить прекрасные отношения, и в 2019 г. наконец я вернулся на поле сражения как официально утвержденный командующий «французской армией». Казалось, что все постепенно налаживается, и наконец все войдет в нормальное русло, и нам удастся достичь самого высокого уровня реконструкции.