Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 1. 1953-1970

— В этой войне главное — не пушки и не танки. В этой войне главное — выжить…

18-летнюю дочку одну провожают в Ленинград. Хорошо, волнения родителей понятны. Но кто объяснит мне, зачем её билет завернули в бумажку?

С Юрием Викторовичем Чудецким. Мы стали друзьями на всю жизнь.

С одной стороны, параграф 67 Дисциплинарного устава гласит: «Всякое дисциплинарное взыскание должно быть наложено до истечения пяти суток с того дня, как начальнику стало известно о совершённом проступке». Но, с другой стороны, параграф 68 объясняет: «Наложение взыскания на виновного, находящегося в нетрезвом состоянии, откладывается до его вытрезвления».

Если поразмыслить, тут есть лазейка…

В пьесах, да и в кино гораздо чаще смертельно ранят, чем сразу убивают. Делается это для того, чтобы дать герою возможность сказать несколько красивых и псевдозначительных фраз, которые никогда не говорят перед смертью обыкновенные люди.

Хорошая фамилия для академика: Габардин.

Подчас для рассказа трудно придумать название. Тогда надо взять какой-нибудь журнал с ответами на кроссворд. Обнаруживаются чудесные названия: Антракт, Банан, Капитан, Фарфор, Сарафан (можно сделать «Фарфоровый сарафан»), Мастодонт, Доблесть (можно сделать «Доблесть мастодонта»).

Бабушка Анна Павловна:

— Вот почему Юра — мальчик, как мальчик… В фуфаечке… А ты у нас больно горячий!..

Лекция по технике безопасности: «Перила есть инженерно-техническое сооружение, делающее падение человека сверхпроблематичным». Ну не сволочи ли?! Учёные херовы…

Наслаждение искусством связано у меня с осознанием своего ничтожества. Очевидно, я очень завистлив.

Первая симфония Чайковского. Самая моя любимая. Не знаю музыки столь русской и столь лиричной. Особенно 2-я и 4-я части. Вся наша природа там.

«Вечер отдыха» в МВТУ. Первенствует блядь с драгоценными каменьями в ушах.

Разница между мужчиной и женщиной. Оба видят в пустыне сундук. Первая мысль мужчины: «Как он здесь очутился?» Первая мысль женщины: «Что в сундуке?»

Когда мы пришли к Воробьёву, на письменном столе среди разных бумаг стояла баночка горчицы, а рядом с ней — полбуханки чёрного хлеба. Ни у кого не возникли даже тени сомнения, что, заслышав нас, он успел спрятать котлету в стол.

Детство? Это вафли в зоопарке…

Флиртующийся вирус.

…А жизнь рождает новые, современные пословицы: «Не плюй в калошу: пригодится самому садиться», «Слово не воробей: поймают — вылетишь».

Первая симфония Шостаковича мне понравилась. Потом Маргарита Лонг играла фортепьянный концерт Равеля. Равель — отъявленный импрессионист. 2-я часть концерта впечатляет, и весьма! Любопытно. Мы отвыкли от такой музыки. Впрочем, чтобы отвыкнуть, надо привыкнуть…

Сказка. Злой волшебник наказал жителей города тем, что все мужчины стали на одно лицо и все женщины стали на одно лицо. Идя по улицам, люди видели себя, как в зеркале. Юноши не могли найти любимых девушек, мужья — жён, дети — родителей. Искали по костюмам, но это очень трудно. Воров невозможно было поймать… Много ещё чего можно накрутить…

Когда в небо взвились ракеты и грянули пушки салюта, над Кремлём поднялись тучи мятущихся и неистово орущих галок. Они были уверены, что люди всё это затеяли только для того, чтобы перепугать их до смерти.

Вот ещё одна чудесная штука, из-за которой стоит жить: запах тёплого хлеба!

«Я всю жизнь прожила с ним и ни разу не слышала, чтобы он матом ругался…» Так любят говорить вдовы. А он ругался…

В ресторане «Москва» слушал цыган. Гадко. Ни веселья, ни грусти. Гадко.

«Влюбишься, будешь счастливо жить…»

(Подслушал в кафе)

Смотрел «Клопа» Маяковского. Больно кусается. Хоть бы наших драматургов искусал.

Однажды ночью он проснулся от приглушённого шума, возни, а потом короткого высокого крика: привезли новую партию раненых. Потом всё стихло, но сон не шёл. Виктор лежал в душной темноте палаты и думал о своей беде. Он вспоминал всех безногих, которых видел, вспоминал свои чувства при виде этих людей, свою жалость и сострадание, которые — только теперь он понял это! — были невыносимо мучительны для них. Потом вдруг показалось, что всё это неправда, что ноги целы, он почувствовал, что может шевелить пальцами! Виктор стал ощупывать тонкое колючее одеяло там, где должны были быть ноги…