Чарльз Чаплин - Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

Помещение для смертных казней напоминало школьный класс – узкий, длинный и с низким потолком. Здесь были ска мьи и столы для репортеров, прямо перед которыми стояла дешевая деревянная конструкция – электрический стул. Над ним висел электрический провод.

Весь ужас этого места был в его простоте, в сухой практичности, которая была пострашнее вида классического эшафота. Прямо за стулом находилась деревянная перегородка. После исполнения приговора жертву немедленно переносили за перегородку, чтобы определить, наступила смерть или нет.

– Если приговоренный все еще жив, то смерть наступает в результате хирургического обезглавливания, – сказал нам тюремный врач, добавив, что сразу после казни температура крови в мозге достигает 100 градусов по Цельсию.

Мы постарались как можно быстрее покинуть это мрачное помещение.

Фрэнк спросил о Джиме Ларкине, и начальник тюрьмы разрешил нам встретиться с ним. Это было не по правилам, но для нас он сделал исключение. Ларкин работал в обувной мастерской, где мы и встретились, – это был высокий симпатичный мужчина, ростом около ста восьмидесяти сантиметров, с пронзительными голубыми глазами и мягкой улыбкой.

Он был рад повидаться с Фрэнком, но сильно нервничал и все время говорил, что ему пора вернуться на рабочее место. Успокоить его не смог даже начальник тюрьмы.

– Привилегия встречаться с посетителями в рабочее время аморальна, это отрицательно воздействует на остальных заключенных, – сказал нам Ларкин.

Фрэнк спросил, как к нему относятся в тюрьме и нужно ли ему что-нибудь, но Ларкин ответил, что к нему относятся относительно хорошо и что он больше беспокоится о жене и детях в Ирландии, о которых ему ничего не известно уже долгое время, с самого начала заключения. Фрэнк обещал помочь. Мы покинули тюрьму, и Фрэнк сказал мне, что ему больно видеть Джима, столь строго следовавшего тюремной дисциплине, ведь раньше он был мужественным и отважным борцом.

Я вернулся в Голливуд и отправился навестить маму. Она пребывала в веселом, хорошем настроении и, как выяснилось, знала все о моей триумфальной поездке в Англию.

– Ну и что ты думаешь теперь о своем сыне и всей этой чепухе вокруг? – улыбаясь, спросил ее я.

– Это все прекрасно, но не лучше ли тебе быть самим собой, а не жить в этом нереальном театральном мире?

– Кто бы мне это говорил, – рассмеялся я, – это ты в ответе за мою театральную нереальность!

Мама сделала паузу.

– Ты бы мог спасти тысячи душ, если бы положил все свои таланты на алтарь Господа нашего!

– Тогда я спас бы души, но не заработал бы ни цента, – улыбнулся я.

По дороге домой миссис Ривз, жена одного из моих менеджеров, которая очень любила маму, рассказала, что во время моего путешествия мама чувствовала себя прекрасно, у нее почти не было приступов. Она была весела, жизнерадостна и беззаботна. Миссис Ривз любила проводить время с мамой и говорила, что с ней очень интересно, – мама постоянно веселила ее смешными старыми анекдотами. Конечно, временами мама чувствовала себя не очень хорошо. Миссис Ривз рассказала, как однажды вместе с медсестрой они вывезли маму в город, чтобы купить несколько новых платьев. А мама вдруг решила, что ей нельзя выходить из машины.

– Пусть они сами идут сюда, – заявила она, – в Англии продавцы всегда выходили к повозкам.

В конце концов ее удалось уговорить, и она вышла из машины. В магазине их ждала симпатичная девушка, готовая предложить несколько платьев на выбор. Одно из них было темно-коричневого цвета, медсестра и миссис Ривз нашли его довольно симпатичным, но мама решительно отвергла его.

– Ну уж нет! Это же цвет дерьма! Покажите что-нибудь повеселей! – сказала она с чисто английской изысканностью.

Потрясенная девушка, не веря своим ушам, бросилась выполнять поручение.

А еще миссис Ривз вспомнила, как они с мамой ездили на страусиную ферму. Владелец фермы был дружелюбным и гостеприимным, он провел их по всем закоулкам фермы и показал инкубатор.

– А вот из этого яйца, – сказал он, взяв яйцо в руки, – скоро вылупится страусенок, примерно через неделю.

В этот момент его попросили подойти к телефону, и он, передав яйцо медсестре, вернулся в офис.

Как только он ушел, мама выхватила яйцо из рук медсестры и с криком: «Отдайте его назад этому бедному чертовому страусу!» – швырнула в загон, где яйцо лопнуло с громким треском. Женщины быстро подхватили маму под руки и скрылись с места преступления еще до появления хозяина фермы.