Сергей Миров - «Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе

– Сережа, песня «Музыкант» была написана в 1971 году, а So Sad в 1976-м! Так что в плагиате скорее можно обвинить этого голубятника!

Ну… я готов в это поверить, особенно после того, как у сэра Элтона Джона наш Никита стал девушкой Найкитой…

Вот, собственно, альбом готов, и что дальше? Конечно, по примеру «Машины», нужно просто отдать его спекулянтам-распространителям и ждать эффекта…

Но – везуха есть везуха!

Сижу на лавочке около метро «Новокузнецкая» и смотрю на здание Радиокомитета, расположенное в ста метрах от него. Господи, сколько же всего это здание видело!

Именно здесь когда-то работал «главный голос СССР» Юрий Левитан, здесь создавались Радиостанция «Юность» и Радио «Маяк». Здесь выходили в эфир «С добрым утром!», любимая моими родителями и «Опять двадцать пять», закрытая перед XXV Съездом КПСС.

Совсем недавно, лет 10 назад, мы с Макаром еженедельно вели отсюда свой вечерний блок радиопрограмм: «Машина Моего Времени», «Неформат» и «Чужой Монастырь»…

Именно здесь, в конце 70-х, в рамках «Инвещания» собралась фантастическая компания молодых и предприимчивых эрудитов, позже прославившихся в телепрограмме «Взгляд».

Близким к этой компании был и Дима Линник, общий друг, создатель и руководитель вокального «Трио Линник», которому «Машина Времени» еще в самом начале 70-х аккомпанировала на записи мелодийного «миньона».

(Кстати, есть тонкая «шутка для инсайдеров»: Дмитрий Линник – лицензионная перепечатка Тони Шеридана.)

Внезапно, видимо, с приближением Олимпиады-80, Линник обрел на Radio Moscow World Service неожиданную силу и вес, в общем, просто грех было терять время и не запустить их песни в линниковский эфир, пусть и «на экспорт»!

Надо напомнить читателю, что перед Московской Олимпиадой «случилась странная пауза в генеральном деле закручивания гаек» (цитата из Василия Аксенова), и Radio Moscow World Service стала доступна в Москве, причем, на средних волнах, а программа Дмитрия Линника Moscow Medley, почти всегда содержащая записи «неофициальных» российских рок-групп, стала настоящим эфирным хитом.

Почему? Зачем? Как это могло произойти в самый «расцвет застоя»? Впрочем, соображения есть.

Пути Политбюро были неисповедимы, но раз уж я вспомнил здесь Василия Павловича, то хотелось бы вставить и размышления одного из героев его «Острова Крым», молодого рок-музыканта Дима Шебеко, относящиеся именно к 1979 году:

«– В косвенном смысле я, конечно же, стукач, – пораженный своим открытием, бормотал Дим Шебеко. – Возьми наш оркестр. Играем антисоветскую музыку. Иностранцы к нам табуном валят и, значит, мы их, вроде, объ…ываем, что у нас тут вроде бы кайф, свобода. Едем в Ковров на гастроли, пацаны-мотоциклетчики варежки раскроют, балдеть начнут, а их потихоньку и засекут. Да-да, у нас, Луч, в нашей с тобой России сейчас, – он торжественно кашлянул, – каждый человек прямой или косвенный стукач!»

С сегодняшней колокольни нам, конечно же, понятно, что предолимпийским послаблением матерые совки достигали именно тех целей, о которых говорил Дим Шебеко: пыль в глаза иностранцам и заманивание своих юных диссидентов в сети полного контроля.

А что, ведь не всё ж им слушать Севу Новгородцева на «Би-би-си», пусть и наших послушают, а потом расслабятся, рассупонятся и покажутся, тут-то их и…

Пицунда-1979: Алик Демидовский, Сергей Кавагое, Алексей Макаревич, Алексей «Старуха Изергиль» Антонов и Алексей Романов

Но, конечно же, никто из музыкантов тогда об идеологической стороне не думал: они просто пели свои и чужие песни, репетировали в подвалах, играли в клубах, пили водку и портвейн, охмуряли девчонок, сдавали сессии, ездили на картошку, вылетали из институтов и восстанавливались в них.

И московское радио сработало! Ребята к сентябрю вернулись домой из различных отпусков и обнаружили, что знамениты.

Вот тут-то и началось заветное зарабатывание ощутимых денег собственным талантом, о котором все воскресники всегда мечтали. Как? Расскажу об этом в 13-й главе.

А через год, в 80-м, был записан второй альбом, на котором были только романовские песни, а Сапунов был уже равноправным с Лёшей солистом.

Этот блок из шести песен писался уже во ВГИКе. С ним связана очень показательная история. Дело в том, что группа каким-то образом подружилась со студентом-режиссером по фамилии Аксенов (никакого отношения к Василию Павловичу не имевшим!), а по имени, видимо, Роман. С уверенностью этого никто сейчас уже вспомнить не может, ну а мне разыскать какие-либо сведения о нем просто не удалось.