Борис Альтшулер - Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее

В последний день суда, перед вынесением приговора, когда я стал громко настаивать, чтобы присутствующих друзей подсудимого пустили на суд, и стал протискиваться сквозь толпу, возникла потасовка, подобная той, которая происходила в Омске. Меня, а потом и других поволокли в стоящие рядом милицейские машины; я ударил кого-то из гебистов, один из гебистов очень сильно и профессионально ударил Люсю по шее, она ему ответила. При заталкивании в машину Люся уже по инерции нечаянно ударила начальника местного отделения милиции. Нас с Люсей вскоре отпустили, а потом вызвали повесткой в суд. Обвинение – хулиганские выкрики во время суда; штрафы: мне – 50, Люсе – 40 рублей. Во время суда Люся сказала:

– Сотрудника ГБ я ударила правильно и не раскаиваюсь. Начальника отделения (фамилия) я ударила зря, прошу его извинить меня.

Ее слова были полностью проигнорированы – за рукоприкладство нас судить тогда не собирались. В зале присутствовало много милиции: вероятно, они были довольны Люсиными словами. Двоих из задержанных одновременно с нами осудили на “15 суток”. Я чувствовал себя немного виноватым перед ними».

Из сборника «Власть и диссиденты. Из документов КГБ и ЦК КПСС» (Университет Джорджа Вашингтона (США), Московская Хельсинкская группа):

«Сов. секретно Экз. единственный Рабочая запись

ЗАСЕДАНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС 8 июня 1978 года

Председательствовал тов. БРЕЖНЕВ Л. И.

Присутствовали: тт. Андропов Ю. В., Гришин В. В., Громыко А. А., Кулаков Ф. Д., Пельше А. Я., Суслов М. А., Устинов Д. Ф., Демичев П. Н., Кузнецов В. В., Пономарев Б. Н., Соломенцев М. С., Черненко К. У., Долгих В. И., Рябов Я. П., Русаков К. В.

II. О Сахарове

БРЕЖНЕВ. На днях тов. Андропов Ю. В. информировал меня о том, что Сахаров все больше распоясывается, ведет себя просто по-хулигански. Дело дошло до того, что он вместе с женой вступил в драку с милиционером около здания суда, когда проходил процесс над Орловым. Причины нашего сверхтерпеливого отношения к Сахарову вам известны. Но всему есть предел. Оставлять его выходки без реакции нельзя. Было предложение о том, чтобы обсудить поведение Сахарова на президиуме Академии наук. Наверное, нужно это сделать. Члены Политбюро, кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК поддерживают это предложение».

Рассекреченные документы:

2 июня.А. Сахаров и Е. Боннэр вызваны в районное отделение милиции по поводу инцидента у здания суда в Люблино и оштрафованы.

8 июня.Заседание Политбюро ЦК КПСС.

По вопросу «О Сахарове» члены Политбюро, кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК поддержали предложение обсудить поведение Сахарова на Президиуме АН СССР.

19 июля.Сахаров вызван в Президиум АН СССР к ученому секретарю Скрябину для беседы в связи с инцидентом у здания суда в Люблино.

Сахаров:

«Через полтора месяца состоялись еще два суда, и опять одновременно и в разных местах (видимо, ГБ понравилась эта система “разделения” наших и без того малых сил). Это были процессы Александра Гинзбурга в Калуге и Анатолия Щаранского в Москве. Мы с Люсей то вместе, то по отдельности (я в Калуге, Люся в Москве) пытались быть на обоих судах (на улице, конечно). Суд над Аликом характеризовался широким использованием показаний полуполитических, полууголовных пользователей Фонда [92] Фонд Солженицына – см. предметный указатель. (много таких пыталось к нему присосаться) и большой активностью нагнанной публики у здания суда (Люся думает, что это были рядовые советские граждане; я думаю, тут она ошибается). Много было провокационных разговоров, выкриков, скоморошества. Гинзбург был осужден на 8 лет лагерей особого режима. Два раза я ездил в Калугу с Владимовыми на их машине. Мне все больше нравилась эта семья.

Суд над Анатолием Щаранским привлек еще больше внимания. Толя Щаранский был обвинен в шпионаже – то был советский вариант дела Дрейфуса. Суть же дела сводилась к следующему. Щаранский и другие активисты еврейского движения за выезд в Израиль опрашивали некоторых евреев, которым было отказано в выезде под предлогом секретности, в то время как их учреждения не числились секретными. Эти данные были сообщены одному американскому корреспонденту, который и опубликовал их в своей газете. Ясно, что действия Щаранского не носили противозаконного характера. Показательно, что ни один из опрошенных Щаранским людей не был привлечен к ответственности за разглашение секретной информации. Вот вам и весь шпионаж.