С Голынец - Иван Яковлевич Билибин (Статьи • Письма • Воспоминания о художнике)

Внутри эти церкви дают особенно много стародавнего настроения. Я даю снимок с внутреннего вида подобной церкви в Заячеричье, в Кокшенге Тотемского уезда Вологодской губ. Снимок сделан мною из трапезной. Трапезная установлена по стенам скамьями. В ней всегда есть стол. Назначение этой трапезной было характера странноприимного: сюда заблаговременно стекались богомольцы из дальных поселков; тут они располагались на ночь и совершали, в буквальном смысле, свою трапезу.

У многих двускатных церквей ребро крыши очень острое и поднято очень высоко. Чувствуется близость скандинавов. По-моему, эти церкви не менее красивы, чем шатровые, и в них как-то особенно явственно подчеркивается север.

В Усть-Паденье Шенкурского уезда Архангельской губернии есть церковь, перенесенная сюда из другого места. Ее разобрали и собрали снова на том месте, где она стоит сейчас. Мне говорили, что ее поставили в прежнем виде. Вероятно, перемены есть, но в общем церковь эта дает очень приятное впечатление, и общий ее характер остался.

Церковь в Соденьге Вельского уезда Вологодской губернии построена в конце XVIII в. Это — одна из излюбленных форм самобытного XVIII века: на высоком четырехгранном срубе стоят друг на друге небольшие, все уменьшающиеся восьмерики, заканчивающиеся главкой.

Но нигде мне не приходилось видеть такого размаха строительной фантазии, как в Кижах Олонецкой губернии Петрозаводского уезда. Еще издалека, подплывая к этой церкви с Онежского озера, различаешь нечто необычайное по своим архитектурным формам; и когда, подплыв ближе, видишь всю эту пирамиду нагроможденных одна на другую глав, то невольно начинает казаться, что тут, на самом деле, преддверие какого-то тридесятого государства.

Кижи — погост на самом берегу Онежского озера. Деревни вблизи нет. Только — церкви и домики причта. Церквей две: одна — двадцатидвухглавая, построенная не то в самом конце XVII в., не то в самом начале XVIII, а другая, тоже очень интересная, девятиглавая — при Екатерине Второй. Хотя обе церкви всячески подновлены, но более поздняя сохранила еще чешую на своих главах. К сожалению, у старшей все купола обиты железом и окрашены в яркий светло-зеленый цвет, а сама она кажется белее снега. Ремонт этот, говорят, совершился совершенно еще недавно.

В сумерки же, особенно в поздние, силуэты этих церквей на фоне летней негаснущей северной зари дают чарующее зрелище. Что за зодчий был, который строил такие церкви!

Такой же архитектуры церковь, того же мастера, находится недалеко от города Вытегры.

И вот, глядя на остатки некогда богатого русского деревянного зодчества, скорбишь о том, что все оно прошло как-то впустую и ни к чему. Кто знает у нас этот настоящий старорусский стиль? Полтора человека. Но тем не менее существует вполне определенный, утвержденный "русский стиль", в котором строятся дачи, станции и небольшие деревянные церкви. Что за проклятие — все эти постройки, и какими глубокими невеждами кажутся господа авторы их! Невольно, когда смотришь на все это станционнодачное строительное скудоумие, приходят на ум известные вычурные зданьица, снабженные точным указанием, для какого пола назначена какая из дверей.

А что за ужас творят в этом направлении губернские архитекторы, эти представители зодчеств в провинции. Я видел чертежи деревянных церквей и колоколен в "русском стиле", созданные ими для какой-нибудь деревни, где только что сломали шатровую церковь XVII в., чтобы водрузить этот новый шедевр. Масса каких-то ненужных финтифлюшек украшает все здание. Бессмысленные наличники с какими-то резными сосульками, какие-то петухи, смешение принципов деревянного зодчества с каменным и т. д.

Основной принцип русского старинного деревянного зодчества тот, что в нем деталь никогда не загромождает общего. На первом месте — общая форма. Если строение вычурно, то прежде всего оно вычурно по своему общему абрису, как, например, церковь в Кижах. Украшение только слегка, кое-где, как милая виньетка в конце текста, подчеркивает всю общую прелесть строения. Украшений, не имеющих практического строительного значения, нет. Благодаря этому какая-нибудь шатровая церковь обладает классическою строгостью в смысле соотношения общего с его деталями. Ее строитель чувствовал (не отдавая себе отчета), что можно без боязни возвести сплошную большую по площади бревенчатую стену и только кое-где украшал ее окошком, опоясывал внизу галерейкой с точеными балясинами, приделывал богатое по форме крыльцо; он чувствовал, что бедноты впечатления не будет, что избыток ненужных нагромождений фальшив и неприятен; у него было то гармоничное чувство меры, которое сказывается в каждом настоящем серьезном стиле.