Александр Черкасов - На Алтае [Записки городского головы]

Место это носит такое название потому, что оно сажен на 40 или 50 выше уровня воды и составляет почти вертикальный обрыв, весьма удобный для того, чтобы с него глядеть и любоваться являющейся перед зрителем картиной или, лучше сказать, панорамой громадной реки с ее островами и далью противоположного берега. И действительно, на этот Гляден нарочно ездят весною многие горожане собственно для того, чтобы полюбоваться разливом Оби.

Вследствие такой невольной оплошности ямщика возок вдруг скатился с обрыва и буквально полетел на несколько сажен вниз, но, по счастью, попал на громадный снежный надув, образовавшийся от сгоняемого с горы снега и слепившегося в кучу на небольших выступах и кустиках яра и в полном смысле слова висевший над глубокой пропастью.

Сначала путники не поняли, что с ними случилось и куда они попали, и только почувствовали какое-то воздушное путешествие, моментальное замирание колокольчика, затем мягкий толчок снизу, остановку экипажа и какую-то зловещую тишину. Снег крутил сверху яра и не давал возможности рассмотреть всей опасности положения, так что ямщик и караванный, только попробовав потоптаться на висячем надуве, поняли, где они и куда попали!..

Никакие самоличные усилия не помогли несчастным выбраться из такой ужасной снежной урны; в отчаянии они начали кричать и призывать на помощь. По счастию, какой-то добрый человек проезжал мимо и услыхал крики, но не вдруг попал к месту катастрофы; увидав сверху «пурхающихся» внизу людей и сообразив, что он один тут ничего не поделает, тотчас поехал в город и сообщил о несчастии. Прошло часа два или три мучительной нравственной пытки для караванного, его жены, детей и ямщика; но вот, наконец, прискакали из Барнаула бойкие люди из пожарной команды и с помощью веревок и разных приспособлений вытащили наверх всех людей, лошадей и вещи, а возок, сколько ни бились, достать не могли, и он уже потом, улетев вниз, разбился вдребезги. Наш же милейший Матвей Алексеевич, по воле судьбы, поплатился только испугом, небольшим помятием членов и своим карманом за спасение, а его супруга, помимо первого, признобила руки, все же дети и ямщик остались целы и невредимы.

В настоящее время перед краем обрыва поставлены прочные перила, которые напоминают о случившейся катастрофе и носят в народе название «басовских».

Увлекшись рассказом такого ужасного случая, я забыл упомянуть о том, как спасаются иногда в большие бураны пешие путники. Вот что я слышал из уст одного старика, который в молодости попал в такую беду и спасся только тем, что, добравшись до придорожной вехи, опоясал ее кушаком, выкопал около нее в снегу яму, положил поперек найденную хворостину и накрыл ее имевшимся при нем зипуном. Затем, оставшись в плохенькой шубенке, забрался в этот снежный стакан и, усевшись в него, сложив под себя ноги и «творя молитвы», все время старался надуваться и шевелить пальцами рук и ног. Сверху его скоро занесло снегом, и он не чувствовал холода, а напротив, даже согрелся и немного дремал. На другой день по кушаку его нашли родственники и спасли от смерти.

Посомневавшись в рассказе старика, я спросил его.

— А чем же ты, дедушка, копал яму?

— Как чем? — несколько обидевшись, сказал он. — А хворостина-то на что? Ей и выкопал. А выгреб сперва ногами, а потом и руками… Ведь я, поди-ка, был в рукавицах; поскребешь, поскребешь, да и выпихнешь… А я ведь не конь, мне не стойло надо!..

Знаю также и такие примеры, когда многие крестьяне, уехав с утра за сеном, попадали на обратном пути под сильные бураны и спасали себя только тем, что сбрасывали с возов сено и, зарывшись в него, терпеливо дожидались прибытия разыскивающих их людей.

Сказав о счастливых случаях спасения, невольно приходится побеседовать и о тех несчастных, которые волей-неволей погибают в большом количестве в буранные зимы. Их обыкновенно называют в Сибири «мерзляками», и сколько горя и слез приносят эти мерзляки в своих семьях, оставляя нередко на произвол судьбы беспомощных стариков, жен и детей!..

А сколько таких невероятных случаев, когда погибали люди не где-нибудь на дороге, а, так сказать, у себя дома. Так, например, в самом городе Барнауле одна женщина пошла за несколько десятков сажен за водой на заводской пруд, но, увы! Домой не вернулась и ее нашли уже весною за лазаретным забором, между поленницами дров. По всей вероятности, эта несчастная, ослепленная бураном, сбилась с дороги, попала по крепкому надуву снега, сравнявшемуся с забором, на поленницы дров и провалилась между ними. Нашли ее совершенно невредимою и с ведрами у коромысла.