Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина [калибрятина]

спецслужбы», – жаловался мне кокандский чайханщик Алишер, ныне работающий мясником. По

его словам, по мусульманским законам ему не давали жить не только власти, но и простые

узбеки: «На одетую, как подобает мусульманке, женщину глядели как на пугало! Здесь, в

Америке, никому нет дела, как ты одет!»

Узбекская вольница

Эти слова мне показались знакомыми. В начале 2000-х я работал представителем одной

западной правозащитной организации в Средней Азии, и очень похожую точку зрения – только о

России – мне высказывали местные чиновники. По их словам, в то время в России было гораздо

больше религиозной свободы, чем в Средней Азии, и мигранты с юга чувствовали себя там

приблизительно так же, как их земляки в США сегодня. Потом Москва этой вольнице положила

конец: Верховный суд признал многие мусульманские организации экстремистскими, и «центр

узбекской свободы» переместился за океан.

Здесь можно придерживаться любых взглядов, главное – не совершать насилия и не пытаться

воплотить свои идеи в жизнь силовым путем. Здесь уместно вспомнить организацию «Хизб

ут-Тахрир», выступающую за объединение мусульман всего мира в единый халифат.

Взгляды этой популярной в Средней Азии партии действительно довольно экзотичны: такие

государства, как США, Великобритания и Израиль, объявлены «порождением шайтана», а в

частных беседах со мной некоторые «хизбутовцы» сожалели, что Гитлеру не удалось

уничтожить всех евреев. Однако, несмотря на весь свой радикализм, «Хизб ут-Тахрир» отвергает

насильственные методы борьбы, поэтому в «порожденных шайтаном США» считают, что

запрещать ее нельзя.

Получается некий обратный отбор, и узбеки Америки гораздо религиознее своих оставшихся

дома собратьев. Узбек, приезжающий в США, сразу сталкивается с невиданной свободой: ему

доступна вся запрещенная дома литература, он может общаться с представителями любых

движений, о которых на улицах родного Ташкента или Бухары он даже не слышал.

С этим согласен лидер узбекского оппозиционного движения «Бирдамлик» Баходир Чориев,

проживающий в США. По его словам, в Соединенных Штатах многие узбеки «просто пьянеют

от свободы», к тому же на них оказывает влияние местная крайне консервативная община. «Ес ли

человек не будет неукоснительно соблюдать все религиозные обряды, его попросту отвергнет

местная диаспора. С ним не будут общаться, ему не будут помогать. Были случаи, когда узбеки в

США противились захоронению своих земляков на мусульманских кладбищах, если они не вели

праведный образ жизни», – рассказывал Чориев.

«Проблема связана, наверное, с тем, что в странах Средней Азии правительства слишком

рьяно преследуют инакомыслящих, вытесняя «проблемных» молодых людей за границы региона.

В тех странах, куда эти люди приезжают, их тоже не ждут с распростертыми объятиями,

оставляя наедине с трудностями и предоставляя в распоряжение экстремистских сетей», –

считает этнолог, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Сергей Абашин.

На это накладывается потворство властей религиозным общинам: например, в Сан-Диего

процент мусульман невелик, но там действует аж 80 мечетей! При крупнейшей из них – мечети

Абу Бакр – есть религиозная школа для детей, организация мусульманских бойскаутов и магазин

халяльной еды.

Узбекский террор

Трудно сказать, какой именно фактор больше влияет на исламизацию прибывших в Новый

Свет узбеков, но факт остается фактом: большинство из них в США начинают ходить в мечеть.

Так, давивший людей на Манхэттене Сайфулло Саипов до приезда в США был вполне

светским молодым человеком, никогда не ходил в мечеть, а к религии обратился лишь в

секулярной Америке.

Трагедия на Манхэттене – далеко не первый случай террористической активности узбекских

граждан в США.

В конце 2012-го в одном из американских аэропортов был арестован узбекский беженец

Джамшид Мухторов. Он собирался лететь на джихад в Афганистан, чтобы там убивать солдат

приютившей его страны. Забавно, что в Узбекистане несостоявшийся моджахед занимался

правозащитной деятельностью и к религии пиетета не питал, даже любил выпить.

В США он познакомился с религиозными земляками, которые помогли ему устроиться на

высокооплачиваемую работу водителя-дальнобойщика. Постепенно взгляды иммигранта стали