Вениамин Додин - Монолог Нины

Чтобы старику не показалось, что мать Нины, Мелитта Мартыновна, по вполне понятным причинам, драматизировала события с потерей этническими немцами их родного языка, — и, чтобы, не приведи Господь, вместе с нею в предвзятости он не заподозрил меня, грешного, — я позволил себе рассказать о существе неординарных мытарств Владимира Яковлевича Мартенса, моего давнишнего друга.

Режиссёр Малого Театра и руководитель его студии в Москве, меннонит по происхождению, он — из тех Мартенсов, что с незапамятных времён — задолго до царствования Алексея Михайловича «Тишайшего», Петрова отца, — творили «на пустом месте» первые и все последующие металлургические технологии Урала. Из Мартенсов, одаривших Россию созвездием учёных — первопроходцев в других областях знаний.

Носитель «немецкой» фамилии, вместе с мамой и он выслан был в 1941 году в отдалённые земли Казахстана. Человек высочайшей культуры и неимоверного душевного здоровья, он победил обстоятельства и, однажды, стал режиссёром Новосибирского Драматического театра. Видимо, именно по означенным причинам Перст Судьбы упёрся в него, когда руководители социалистической единой партии Германии вдруг, вспомнили о судьбе своих… «русских» немцев, прозябавших в ничтожестве и не охваченных общим порывом «дружбы народов». Даже вроде бы совершенно ручные немцы из ГДР морщились, наблюдая бацающих «свои» новоказахские танцы бывших носителей великой культуры… Германской, если будет позволено…

Владимир Яковлевич препровождён был в Центральный Комитет не его партии, где его ознакомили с решением срочно организовать в Алма—Ате… Немецкий Драматический театр и принять на себя груз режиссирования!…

— «Ищите, и обрящете!» — напутствовали его в ЦК. — «Удачи вам!»

Два с половиною года Мартенс искал «удачу». Актёры из немцев как в воду канули. Единицы, как Сергей Александрович Мартинсон, выжили. Остальные все исчезли в гноищах Казахстанской ссылки. Те же, кто каким–то чудом уцелели, о сцене не помышляли в страхе перед новыми репрессиями. Кто–то, исхитрясь, сменил запись «немец» в бумажках на «русский», «украинец», «эстонец», «цыган», — на худой конец. И еще Бог знает на что.

Тёртые–перетёртые, они не сомневались: собирают их в немецкий театр с тем, чтобы сподручнее было всех разом брать. «Как в Израиле, куда вот уже больше двадцати лет заново собирают народ /Дело было в 1971 году/, чтобы, когда съедутся, всех снова оцепить и кончить в ихних пустынях!» Приходилось искать актёров среди «проживавших компактно» в самом Казахстане. Владимир Яковлевич облетал, объездил, обходил, почитай, все места, где жили немцы. Беседовал со многими тысячами их. Расспрашивал, экзаменовал, пытал… И, человек порядочный, исполнительный и не по–современному честный, вынужден был признать страшную для него истину: о¬громная, — более двух миллионов, — масса этнических немцев в результате преступных действий комиссаро–большевистской банды мародёров и насильников полностью утеряла свою национальную культуру. Немецкую, с позволения читателя. Правда, все эти обобранные режимом люди утеряли и русскую культуру; и это необходимо вчинить Губельману, готовившему геноцид. Но, в то же время, «русские» немцы сумели сохранить величайшее трудолюбие, и, что нам теперь особенно важно — непоколебимую целеустремлённость, умение до конца доводить начатое дело и цепкую, бездонную память. Последнее позволило им навечно запечатлеть своих обирателей и палачей, которые, быть может, только сейчас, в свете происходящих в мире событий и «неожиданно» раскрывающихся приоритетов, начали догадываться, что натворили.

«Русские» немцы выходят из небытия. С чем же? Они выходят, после советской системы бесконечных притеснений и издевательств, после вот уже двадцатилетнего игнорирования «новой Россией» их чаяний и надежд несоблюдением даже собственных принятых законов и решений об их реабилитации, — с обостренной до изнеможения востребованностью восстановления справедливости.

Востребованностью, заставляющей одних — уже 70 лет! — мужественно, — и в интересах России! — добиваться этой реабилитации. И подводящей иных, от отчаяния и безнадеги выехавших на историческую родину, как в России «русских экстремистов», к стремлению осмыслить уже из сегодняшнего опыта деяния так этнически окрашенной послеоктябрьской национальной политики «советской власти», и даже идеологию так конкретно–антинационально окрашенного «национал–социализма».