Раиса Берг - Суховей. Воспоминания генетика

Потеряв надежду привнести идею захвата власти рабочим классом в сознание своих товарищей, мой просветитель покинул завод, поступил в университет и стал сперва студентом, а затем профессором, любимцем студентов. Его учебники, переведенные на многие языки, принесли ему мировую славу. Ему не потребовалось разъяснять мне судьбу его революционной пропаганды на новом поприще. Ко времени моего знакомства с ним накопленная мною статистическая совокупность сведений об экономическом статусе и политическом настрое студентов и профессоров университетов насытилась до предела. Теория классовой природы психики рушилась у меня на глазах. Вопреки постулату марксизма-ленинизма: общественное бытие определяет сознание, вопреки разительному, вопиющему различию уровня жизни профессоров и большинства студентов все участники процесса обучения — и те, кто учит, и те, кого учат, — приверженцы коммунистической идеологии. Убеждать в порочности капиталистического строя ни студентов, ни профессоров не требовалось.

Студентам сам Бог велел видеть язвы капитализма в непомерной плате за обучение, в безработице, преграждающей путь к деньгам, заработанным на предмет оплаты диплома. Коммунистический идеал профессоров взлелеян демократическими традициями университетов. Ничто, кроме гуманизма, не руководило администрацией университетов, когда она вводила демократические порядки.

Свобода, предоставленная студентам, вынуждает профессоров вступить на поле боя внутриклассовой борьбы друг с другом. Победа достается наиболее ярым приверженцам коммунистического идеала. Для получения диплома студент обязан сдать экзамены по установленному числу предметов. Ему предоставлено право самому решить, какие предметы включить в программу своего образования. Предоставив свободу выбора студентам, администрация университетов и не подозревала, какого джинна она выпустила на волю. Приверженцы коммунистического идеала получили могучий электорат в лице прокоммунистически настроенных студентов, читателей книг, которые изрыгают конвейеры университетских издательств.

Экспансия — непременный атрибут джинна. Профессора совершенствуют классовое самосознание студентов. Любимцами их учеников становятся еще более ревностные сторонники коммунистического идеала, чем они сами.

Пока призрак коммунизма, властвующий над умами профессоров и студентов, не перевоплотился во власть над хозяйственной жизнью страны, он не опасен. За двадцать лет моего пребывания в стенах университетов Америки и Европы я не обнаружила ни намека на воплощение солидарности профессоров и студентов в совместные политические действия.

В 1983 году, за пять лет до выхода моих «Приобретенных Признаков» на английском языке, «Суховей» был опубликован в Штатах в русском оригинале. Читаю написанное и глазам своим не верю. Тюремное заключение Синявского, Даниэля, Гинзбурга, Галанскова и многих, многих других, травля Пастернака — кара за публикацию «там». Не приходится сомневаться, что партийная власть сделала бы все возможное, чтобы предотвратить появление на Западе книг, подобных «Суховею». Раз «Суховей» опубликован, значит, в какой-то сделке Кремля с западными демократиями тактические издержки прорыва на Запад нежелательной Кремлю информации с лихвой перекрывались крупным стратегическим преимуществом Кремля. Лавина книг, включающая «Суховей», порождена той фазой «холодной войны» (между западными демократиями и «империей зла» — Советским Союзом), которая зовется детантом, разрядкой международной напряженности. Вступая в переговоры о сокращении и уравнивании арсенала ядерного оружия, Запад попал в ловушку, ловко расставленную кремлевскими заправилами.

Два великих летописца России — Владимир Буковский и Андрей Сахаров — жертвы карательной системы своей страны, документируют всю эпопею оболванивания Запада: Буковский — по стенограммам заседаний ЦК КПСС из Архива ЦК, Сахаров — как участник создания, усовершенствования и испытания мегатонных атомных «изделий».

Инициатива переговоров о мерах предотвращения атомной войны между Советским Союзом и Штатами принадлежала Штатам. Условиями вступления Советского Союза в переговоры Штаты ставили доступные инспектированию сокращения арсенала ядерного оружия и прекращение преследования граждан по политическим мотивам. Предоставление народу Советского Союза права голоса означало, в глазах США, предотвращение войны.