Раиса Берг - Суховей. Воспоминания генетика

Хрущобами русский народ, не теряющий чувства юмора ни при каких обстоятельствах, окрестил новостройки Хрущева.

Помнил ли Юра о своем письме, написанном почти полвека тому назад, письме, возвестившем его разрыв со мною, когда он молча внимал тому, что звучало? А звучало вот что:

Жена: — Рая, я все знаю. Я вас, Рая, осуждаю.

Я: — За что же?

Жена: — Правительство надо любить.

Я: — За что же нам его любить?

Жена: — Оно нас кормит, защищает.

Я: — А по-моему, это мы его кормим, и неплохо кормим, и защищаем. Вот Юра с пол-валенка крови потерял, защищая правительство.

Мне не пришлось отвергнуть его, он сам понял, что нашему знакомству пришел конец.

Я заблуждалась. Последний акт трагедии был сыгран много позже, когда я уже жила в Штатах, в городе Сент-Луисе. Готовилось английское издание «Суховея», и описание попало в него.

В 1986 году моя школьная подруга Елена Константиновна Ашкенази написала мне: Юра Вальтер хочет получить от меня письмо. Послать письмо мне надлежит по ее адресу, она передаст. Юра обещал написать мне.

Я хотела писать. Письмо пребывало в моей душе, не воплощаясь в слова.

Человечество имеет, в лице искусства, богатейший набор средств выражать мысль, чувство, стремление, не прибегая к слову: музыка, танец, начертательное искусство, ваяние, архитектура. Я имею возможность сказать сокровенное, рисуя.

Название вполне абстрактной картины, посланной Юре: «Ласточки улетают на рассвете». Ласточек нет. Нежно-зеленые и розовые узоры, схваченные по краю золотом, окаймляют пространство между ними, выразительную пустоту, и то тут, то там пронизаны небольшими темно-лиловыми остроконечиями.

Письма от Юры я не дождалась. Вместо него пришло известие: Юра Вальтер умер. Его товарищи по горным экспедициям погребли его прах у конечной морены ледника, названного его именем.

123