Ирина Триус - Дорога длиною в жизнь

А обстановка в ней вовсе не похожа на больничную — ласкающая глаз окраска стен, красивая современная мебель, цветы, ковры… Сестры говорят, что в нашем отделении нет такого уголка, к которому бы не приложил заботливые руки Арнольд Осипович.

Как он стал врачом? Да разве можно объяснить призвание? Может быть, он врач потому, что сам рано познал человеческие страдания — у него было трудное детство. И в силу свойства души не озлобился, как это иногда бывает, а научился сострадать. Ну а уже в силу темперамента сострадать для него — значит действовать.

Днем учась в медицинском институте, по ночам он работал фельдшером. И все-таки окончательное становление его как врача совершилось позже, уже в больнице, где он работал под руководством опытного учителя и наставника.

А теперь, к сорока годам, Арнольд Осипович и сам стал не только настоящим врачом, но и настоящим педагогом. Почти все в отделении, которым он руководит, — молодежь. А молодость требует постоянной учебы, передачи опыта, воспитания: недаром сестры говорят, что, поступив после окончания медицинского училища сюда на работу, все они прошли у Арнольда Осиповича вторую школу. Он словно бы заново их переучивает — уже в общении с больными. Правда, это отнимает у него не меньше времени, чем само лечение, но времени он не жалеет — все, что есть, отдает больнице.

Я особенно интересуюсь отношением врачей к так называемым хроническим больным — самым «неблагодарным». Интересуюсь потому, что по себе знаю, как важно вовремя поддержать организм, не дать болезням отнять последнее. Арнольд Осипович говорит:

— С каждым годом количество больничных коек растет, а средства лечения становятся все эффективнее. Само понятие «хронический больной» сдвинулось: вчера о нем говорили — хроник, а завтра он — здоровый человек.

Это не просто слова — Арнольд Осипович не из тех, кто бросает их на ветер. Выписывая таких «хроников», он годами не выпускает их из поля зрения.

Арнольд Осипович говорит о преемственности в лечении, я же слушаю его, а сама думаю о преемственности поколений. Ведь и кабинеты врачей, лечивших меня когда-то, тоже были постоянно заполнены и недавно выписавшимися больными и давно уже здоровыми. Сюда, в больницу, приходят проверить здоровье, получить совет, поделиться трудностями, обрадовать успехами. Ну и просто повидаться с людьми, которым стольким обязан. Конечно, это тоже требует времени и от врачей, и от сестер, но здесь никто не считается со своим временем — здесь служат делу, которое любят.

Первый помощник у Арнольда Осиповича в отделении — старшая сестра Рита Алексеева. На своем посту она уже три года. Смотришь, как она работает, и понимаешь: чтобы быть хорошим организатором, надо прежде всего уметь все делать самому. Нет процедуры, которую кто-нибудь в отделении сумел бы выполнить лучше Риты.

Разными путями приходит к человеку призвание. Мечта о медицине завладела Ритой давно — она еще бегала по деревне босоногой девчонкой. Отца своего Рита не помнит. Когда немцы заняли подмосковную деревню и сожгли ее дом, многодетная семья осталась без крова. Раздетые, разутые, голодные ушли они из родной деревни.

В новом селе, уже после войны, мать поступила работать в больницу санитаркой, и здесь же, при больнице, дали им комнату. Жили трудно — все на одну небольшую зарплату матери. Рите с детства приходилось подрабатывать — то нянькой, то почтальоном. Но очень хотелось учиться! И если удалось ей окончить школу, то лишь потому, что люди в белых халатах, сотрудники больницы, помогали ей и ее семье. С особенной благодарностью вспоминает Рита женщину-врача, ставшую ей как бы второй матерью. Она кормила и одевала Риту, помогала ей готовить уроки. Она-то и вдохнула в опаленное войной детское сердце мечту. Рита видела, что помогает докторша не ей одной. Со всего села шли люди за советом к этой красивой и строгой женщине. Рите она казалась доброй волшебницей, пришедшей к людям из сказки. Вот и захотелось стать такой же. Но стать сразу врачом Рита не могла — надо было работать, помогать матери. Зато медицинская сестра вышла из нее замечательная! Так доброе семя, зароненное в душу ребенка, определило всю жизнь.

Прислушиваюсь к разговору санитарки Люды Соколовой с моей соседкой по палате, научной сотрудницей одного из транспортных вузов. Люде восемнадцать лет, она отлично окончила школу, а вот на экзаменах в медицинский институт недобрала один балл. И пришла сюда санитаркой. Моя соседка уговаривает ее: