Пегги Касерта - Вместе с Джанис

Я должна была следовать тому, что Николас фон Хоффман вынес в подзаголовок своей книги: «Дети наши родители предостерегают». Я оставалась «чистой» целых три недели после твоей смерти. Лишь недавно, после того как перешла точку, где я выяснила, что мне нужен героин, чтобы обрести себя, и испытала бездонное состояние, в котором неважно сколько смака я впустила себе в руки, этого не достаточно, попытайся я соскочить с помощью метадона.

265

Прошло уже много времени, как я потеряла свой бутик. Все оставшиеся деньги, от тех девятисот тысяч, которые я сделала за шесть лет — около тридцати тысяч, да дом в Стинсон—Бич, да пара старых дорогих автомобилей. По разным причинам, я почти растратила весь остаток. И как если бы мы были расписаны, мы с Кимми продолжаем оставаться вместе, несмотря на то, что она встречается с другими дамами, а я — с Дебби. Отношения между нами не стали лучше, чем были в то лето, когда ты умерла.

Шесть месяцев спустя после твоей смерти, выбитую из седла и одурманенную героином я дала себя соблазнить Сету Моргану, несмотря на то, что всё ещё помнила о том отпоре, который он получил в ту ночь в Лендмарке. Только не спрашивай меня почему. Я вижусь время от времени с Сэмом Эндрю, Майком Блумфельдом и с Крисом Кристоферсоном, который снова прибился к моему берегу, но мне понадобилось много времени, чтобы затащить его в постель ещё раз — и меня постоянно накрывает меланхолия, читая о нём, слыша или видя его.

Не упустила ли я что–нибудь? Ах, да — Великая Субботняя Гулянка, которая может стать долгим рассказом о тебе, как это бывало, было и будет. Сгущая краски, выделяя суть, скажу, что Великая Субботняя Гулянка означает лишь то, что мы все запрограммированы, и наши судьбы предопределены веруя, что в субботний вечер решается всё. И ждёшь, или бежишь за кем–то, или предвкушаешь, или же надеешься — и молишься, даже если не веришь в Бога, чтобы свершилось самое главное в твоей жизни в этот субботний вечер. И, конечно же, почти всегда ничего не происходит. Но даже в те редкие моменты жизни, когда всё же это свершается, приходит вечер понедельника и ты так занята бессмысленными делами, что тебе некогда осознать произошедшее с тобой, и только тогда понимаешь, когда оно безвозвратно теряется.

266

Воспоминания, как боль, уходят. О белых ночах с тобой, о телефонных звонках, о сотнях из тех, которые я получила после твоей смерти со всего света — два из них от пары давнишних подруг по Хайту, одну из них я даже не смогла узнать по имени. О вечеринке устроенной тобой заранее, на которую ты по прихоти своей оставила две с половиной тысячи долларов ещё задолго до своей передозировки, в которую всё ещё многие верят и думают, что ты убила себя нарочно.

Она прошла в местечке с названием Lion’s Share в Ансельмо, в Калифорнии. Играли Старший Брат и Держатели Акций. Присутствовали — Гроссман, твоя сестра, но не брат, Нойуирт, Кук, Кристоферсон, Линдал, Линда Гравенитис, мы с Кимми и ещё семьдесят пять человек разного народа, все напились, обкурились, танцевали, плакали, предавались воспоминаниям. До сих пор твои простыни из варёнки висят задником на выступлениях Старшего Брата, хотя кто–то, может, подумает, что это слишком сентиментально.

Всё уходит или забывается. Кроме одного. Незадолго до этой вечеринки я столкнулась с Джонной, которую знала почти также долго как тебя. Мы разговорились о тебе, и я спросила её о том, кем я была недавно, и кем, возможно, уже никогда не буду.

— Как думаешь, Джанис меня любила? — спросила я её.

— Странный вопрос, — ответила она.

— Скажи, мне это очень важно.

— Будь уверена, — сказала она, приводя пример из тех лет, когда вела платоническую дружбу с тобой в Лос–Анжелесе, и поехала вместе с тобой в аэропорт встречать меня. Я тогда опоздала в Сан–Франциско на самолёт, и это сильно тебя огорчило.

— Как думаешь, Пегги прилетит следующим рейсом? — спросила ты.

— Думаю, да, — ответила Джонна. — Она же сказала, что прилетит, разве ты сомневаешься?

— Боже, сделай так, чтобы она прилетела, — произнесла тогда ты. — Всё будет хорошо, если она будет рядом.

— А что, разве сейчас что–то не так?

267

— Нет, всё хорошо. Но только при ней я чувствую себя счастливой. А ты разве этого не чувствуешь на себе?

— Ну, — сказала Джонна, — мне Пегги нравится, но она не действует на меня так сильно. Думаю, этим мы с тобой и отличаемся.

Ты постояла в задумчивости, окидывая взглядом пустой вестибюль зоны прибытия. Затем обернулась, и сказала: