Джанис Мейнард - Как на вулкане

Аннелиз Вольф рассматривала Сэма Эли внимательно, словно налоговую декларацию. Она знала его давным-давно, но каждый раз при встрече с ним ей становилось не по себе. Поэтому-то и непонятно, с какой это стати она добровольно заявилась сегодня в его офис…

Откинувшись на спинку стула, Аннелиз закинула ногу на ногу и восхищенно взглянула на дорогущие блестящие черные мягкие кожаные сапоги «Прада». Той же марки была и ее объемистая сумка.

На встречу с поразительно красивым архитектором она пришла во всеоружии. Малиновый кашемировый свитер и узкая черная шерстяная юбка должны доказать ему — Аннелиз уже совсем взрослая.

К сожалению, Сэм казался безучастным.

Прислонившись к оконной раме, он рассеянно разглядывал зимний пейзаж.

— Решай, Аннелиз, — ласково сказал он, с едва заметной издевкой растягивая слова. — Ты вполне можешь отказаться. Однако десятки дизайнеров по интерьеру ухватятся за подобное предложение.

«Ты прав, черт бы тебя побрал!» — мелькнула раздраженная мысль.

Усадьба «Долина платанов» с молочной фермой, принадлежавшая его бабушке и дедушке, была построена еще во времена Томаса Джефферсона. Усадьба считалась национальным достоянием. Эксперты, дающие разрешение на реконструкцию исторических зданий, придирчиво рассматривали детальный проект обширных изменений, разработанный Сэмом. Проект был мечтой любого дизайнера интерьера!

Но Аннелиз медлила, хотя постоянно твердила себе: она может и вовсе отказаться от проекта.

— А результаты моей работы точно опубликуют в журнале? — спросила она.

— Мать моего университетского однокурсника работает главным редактором журнала «Архитектура и дизайн». От перспективы напечатать репортаж о реконструкции усадьбы «Долина платанов» в ближайшем выпуске у нее слюнки текут. Ее задерживаешь только ты.

Он вернулся к столу и присел на его край. Длинные мускулистые ноги теперь находились в опасной близости от ее ног. Сэм буквально навис над Аннелиз, и она знала: он сделал это нарочно.

Она была знакома с этим человеком практически всю жизнь. Его отец разработал архитектурный дизайн почти всего замка «Вольф-Маунтин», поэтому Сэм с отцом были частыми гостями в доме Вольфов многие годы. Аннелиз, будучи подростком, жила затворницей, как Рапунцель в башне. Встретив Сэма, она впервые испытала сильную страсть…

— Когда начинать? — осторожно спросила она. — Если я соглашусь.

Он посмотрел на стоящий рядом с ним календарь:

— Я уверен, тебе нужно подготовиться. Как насчет следующей пятницы? Бабушка и дедушка хотят, чтобы во время работы ты жила в усадьбе, ведь путь до нее неблизкий. Если будешь ежедневно ездить туда и обратно, ты потратишь очень много времени.

Она почувствовала, что краснеет:

— А ты где будешь?

Он уперся руками в бедра, этим жестом невольно привлекая ее внимание к их форме.

— Не волнуйся, — тихо сказал Сэм, нахмурился и сердито на нее посмотрел. — Бабушка хочет, чтобы первые дни я помог в проекте, но потом я вернусь сюда, в свой офис, и буду от тебя далеко-далеко. Я не стану тебе мешать. — Он пригладил рукой волосы. — Не бойся, я не беру тебя в плен. Ты можешь съездить домой, когда захочешь. Мое единственное условие: либо ты работаешь над проектом со всей душой, либо сразу же от него отказываешься. — Он выпрямился, скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на Аннелиз. — Я тебя нервирую?

— Конечно нет, — быстро солгала она. — Просто не знаю, найдется ли у меня время для тебя…

Деньги Аннелиз были не нужны. Зато у нее полно амбиций. Если она выполнит такой масштабный проект, ее бизнес выйдет на новый уровень, и к ней станут относиться как к профессионалу. Сэм считает ее просто другом семьи, но ему удалось задеть ее.

Взяв Аннелиз за руку, он заставил ее подняться. Она оказалась слишком близко к нему разведенными в стороны ногами.

— Найди время, Аннелиз, — сказал Сэм и уставился на нее, словно стараясь загипнотизировать. — Ты же хочешь работать над проектом.

Сэм не понимал, что с ним происходит. Он всегда четко разделял бизнес и личную жизнь. Но эта девушка заставила Сэма нервничать. Семь лет назад, когда Аннелиз по уши в него втрескалась, он сильно ее обидел. И хотя Сэм убеждал себя — все хорошо, он не мог не заметить настороженности в ее светло-голубых глазах, обрамленных черными ресницами. Если прежде она его обожала, то, получив отказ, пришла в ярость и, судя по всему, затаила обиду.