Пегги Касерта - Вместе с Джанис

— Думаю, он тебя любит, Джанис.

— Да, знаю, — и печальные нотки пробежали в её голосе. — Я уже давно чувствую от него вибрации.

На следующий день Сэм ввалился в мой бутик.

— Ты, зануда, — начал он вместо приветствия. — Я просидел всё это время в тюрьме, пока вы там с Джанис развлекались.

Копы задержали его, когда он совершал один из необдуманных манёвров на мотоцикле. Помимо этого, по его внешнему виду и отсутствию прав, они в тот же вечер засадили его за решётку в приёмнике Голливудского отделения. Только утром один из людей Джанис заплатил за него залог, о чём она, конечно же, должна была знать, но так и не сказала мне ни слова. Взбешённый из–за меня, он вернулся в наш номер в Лендмарке и обнаружил исчезновение моих вещей. Думая, что я вернулась в Сан–Франциско, и, даже не справившись обо мне у Джанис, он улетел домой и разыскивал меня все следующие два дня, не раз заходя в мой бутик.

— Как могла я узнать, что тобой случилось? — сказала я. — Ты исчезал, не сказав ни слова, ты оставлял меня на двенадцать, на пятнадцать часов. Никогда не звонил. Ты обращался со мной как…

217

— Мать твою, а пошла ты, — выругался он, хлопнув на прощание дверью. — И чтобы я никогда не видел твоей кислой рожи рядом со мной, поняла?

Я прыснула со смеху. Ещё три дня назад у меня бы земля ушла из–под ног. Но, видно, что–то же всё–таки произошло. Думаю, то было последней каплей. И, несмотря на то, что до последней минуты я не была ещё полностью уверена, я твёрдо решила вопреки всем моим чувствам к нему, оставить боль от любви к Сэму далеко позади себя.

218

И недели не прошло, как неожиданно, нам с Джанис пришлось вернуться в Лос–Анжелес. У неё кончился смак, и она решила, что быстрее будет самой съездить за ним, чем ждать, когда в Сан–Франциско прилетит её курьер. Мы остановились в гостинице прямо у Лос–Анжелесского аэропорта, куда Джордж и привёз новую партию. Тут же подкрепившись, мы уселись перед ящиком и стали смотреть Бобби Дарина. Джанис не удержалась от комментариев.

— Что за задница, — с презрением произнесла она. — Отрастил волосы, начал курить траву, хочет походить на хиппи и всё это после того, как представлял светских красавчиков.

Затем, прямо в разгар своих на него нападок, она резко сменила тему.

— Эй, — произнесла она. — Давай посмотрим «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» Я видела афишу в Вествуде. Там главную героиню играет Джейн Фонда.

Не прошло и двадцати минут, как мы подкрепились, и у меня не было никакого настроения идти куда–то. Как всегда Джанис приготовила для меня слишком большую дозу. И пока она переодевалась, я постепенно пришла в бессознательное состояние. Хлопая по щекам, ей удалось расшевелить меня. Но все мои доводы и выдвигаемые аргументы были ею отвергнуты, её даже не остановило, что меня начало тошнить с интервалами в пять минут. Она доволокла меня до машины и привезла в кинотеатр Пиквуд, где шла премьера этого фильма. Содержания не запомнила — я оказалась настолько нагруженной, что буквально каждые десять минут выбегала в дамскую комнату. После шести или семи таких пробежек, тошнить уже было нечем, и остались только мучительные грудные схватки.

219

Каждый раз как я возвращалась на своё место, Джанис смотрела на меня, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться и говорила:

— Похоже, я дала тебе слишком большую дозу, как думаешь, солнышко?

Позднее, после того, как меня полностью почистило, всю вывернув наизнанку, мы обе, всё ещё находящиеся под кайфом, добрались до Барни, где Джанис не с меньшим успехом напилась. По дороге до Интернационаля в самый безбожный час, вдруг я заметила, что Джанис ведёт этот ярко–красный Форд, взятый ею напрокат у Герца, по встречной полосе.

— Тебе лучше вернуться на свою полосу, — сказала я.

— Чёрта с два, и не подумаю.

— Джанис, — кивая головой и с трудом подбирая, разбегающиеся от меня слова, произнесла я. — Мы так попадём в беду.

— Шутишь? Ты знаешь, кто мы? Ты знаешь, кто мы есть на самом деле?

— Нет, кто?

Мне вдруг эти слова показались такими нелепыми, что я не удержалась, чтобы не рассмеяться. Мы были в этот момент двумя нагруженными пьяными хиппи, вот кем мы были.

— Мы самые–самые хиппи из всех в мире, — многозначительно произнесла она, делая ударение на каждом слове. — Самые хиппиевые, мать вашу, во всём мире.

— Как ты это себе представляешь? — пробормотала я.

— Легко. Не есть ли это самая хипповская страна в мире?