Георгий Антипин - Третья гвардейская

Стремясь во что бы то ни стало переправиться через Днепр, противник предпринимал атаку за атакой — одну ожесточеннее другой. Подпуская фашистов как можно ближе, уральцы расстреливали их залповым огнем. С танками разделывалась артиллерия.

Особенно ответственная задача была возложена на отдельный саперный батальон, которым командовал капитан [27] Кандинов. Под огнем противника бойцы этого батальона построили четыре понтонных моста. Части 20-й армии, отходя с боями к Днепру, переправлялись на восточный берег и занимали оборону. Видя это, противник решил захватить переправу. Но был отброшен уральцами.

В передовых рядах за щитников Днепра был новый комиссар дивизии Михаил Александрович Хлызов. Он всегда появлялся на самых опасных участках боя, там, где требовалась особая стойкость. Личным примером и призывным словом он вдохновлял воинов на подвиги. 6 августа, воспользовавшись передышкой, комиссар прямо в траншее собрал коммунистов. Разговор был коротким.

— Нам приказано, — сказал он, — выбить противника из села Радчено. Это улучшит наши позиции для дальнейшего обеспечения переправы отходящих частей. Бой будет тяжелым. Поэтому все вы, товарищи, должны быть впереди. Думаю, задача ясна. А теперь — по своим местам.

Над Днепром поднимался утренний туман. Это позволило подойти к селу скрытно. Но вот противник заметил наступающую цепь и открыл огонь из минометов и пулеметов. [28] Вперед вырвался секретарь партийного бюро 505-го стрелкового полка политрук Кондратьев.

— За мной, товарищи! — крикнул он, взмахнув пистолетом.

Вслед за Кондратьевым бросились и другие коммунисты, а за ними — все бойцы. Загремело «Ура!».

Село было совсем близко. Гитлеровцы усилили огонь. Цепь заметно поредела. В этот трудный момент на помощь бойцам подоспела батарея лейтенанта Обушкевича. Выкатив орудия в боевые порядки пехоты, артиллеристы открыли стрельбу прямой наводкой. За несколько минут были уничтожены три пулеметные точки. Не давая врагу опомниться, наши бойцы ворвались в село.

Общее положение дивизии оставалось чрезвычайно трудным. Противник бомбил с воздуха и обстреливал из орудий не только передний край, но и штабы. Танки и пехота почти беспрерывно атаковали наши части с двух сторон. Только в течение одного дня на стрелковый батальон капитана Метелева гитлеровцы предприняли девять яростных атак. Каждый раз уральцы бросались в штыки и отбрасывали противника. Но наши силы слабели. Лица бойцов стали черными от пороховой гари, пыли, страшной усталости и бессонницы. Надо было искать выход из положения.

— Снаряды теперь у нас есть. Вот и надо молотить этих гадов из орудий, когда они станут приближаться к нашей обороне, — говорил начальник штаба Черепанов командиру дивизии, — иначе не выдержим…

— Лучше бить немцев прямо в местах сосредоточения, — возразил полковник Гаген, — да вот беда, не видно нам, где они собирают силы в кулак: кустов и оврагов у них предостаточно. Одним словом, нам необходимо хорошее место для корректировки, а то будем бросать, снаряды на ветер. [29]

— Радчено теперь в наших руках, — ответил подполковник, — а на окраине села, я заметил, вековые дубы стоят. Если залезть на один из них — лучше не надо.

— Деревья, действительно, хороши, — поддержал Черепанова комиссар дивизии. — К сожалению, есть одно «но», они всего в двухстах метрах от передней линии противника. Немцы простым глазом могут обнаружить корректировщика.

— Выбора у нас нет, — сказал Гаген. — Надо только послать туда смелого и опытного человека. Конечно, ночью.

Выбор пал на младшего лейтенанта Семена Киржнера, командира взвода управления 565-го легкого артиллерийского полка. До войны он работал инженером-энергетиком на одном из предприятий Нижнего Тагила. Однополчане уважали его за храбрость, за отличное знание своего дела, за веселый, общительный характер.

Утром гитлеровцы начали сосредоточиваться для наступления в одной из балок. Они делали это без особой суеты, видно, чувствовали себя в безопасности. Танки заняли боевые порядки. За ними, чуть в отдалении, построившись в цепь, стояли автоматчики. И вдруг на немцев обрушился град снарядов. Загорелось несколько машин, началась паника.

Опомнившись, гитлеровцы стали искать корректировщика. На дальней окраине села стояла церковь. Немцы разнесли ее в клочья. А наши снаряды продолжали крушить технику и живую силу врага. Тогда гитлеровцы перенесли огонь на дома, стоявшие на пригорке. И это не помогло.